Князь-волхв

Мельников Руслан Викторович

Северо-западный оплот Руси пал. Толпы беженцев устремились на юг и восток. А вслед за беженцами двинулись передовые рыцарские отряды. Угроза нависла над Полоцким, Смоленским и Ростово-Суздальским княжествами. Да и ищерцы уже начинали чувствовать себя неуютно.

Татары, пропущенные низовыми русскими князьями и поддержанные ими, нанесли ответный удар с юга. Степняки совершили опустошительные набеги по силезским, моравским и угорским землям, прошлись сокрушительным смерчем вдоль восточных границ латинянской империи от Далмации до Одера, грозя отрезать

от Германии Померанию, тевтонскую Пруссию и Ливонию.

Крестоносцы прекратили продвижение по русским землям. Остановились и татары. На время война, о которой пока в открытую не объявляла ни одна из сторон, затихла. Противники накапливали и перегруппировывали силы для нового — решающего — удара. В ставку императора прибыло ханское посольство…

* * *

Императорский шатер опустел. Феодорлих повелел удалиться всем, оставив при себе только мага-советника и распорядившись оцепить шатер снаружи, чтобы никто не смел помешать предстоящему разговору.

Огромный плотный полог, растянутый на бревнах-подпорках, огораживал пространство размером с небольшой замковый зал. Дополнительные тяжелые занавеси, спускавшиеся вдоль стен, скрадывали любые звуки. А особое колдовское заклинание, произнесенное придворным чародеем, вовсе не позволяло подслушивать тайные беседы. В таком шатре можно было говорить, не опасаясь чужих ушей.

Феодорлих заговорил первым:

— Ты что-нибудь нащупал, Михель?

— Ничего, ваше величество, — вздохнул маг. — Над главным татарским послом свершен защитный ритуал, укрепляющий его волю и препятствующий воле чужой. Магическая защита крепкая, опытным колдуном поставленная. В истинные помыслы ханского посланца я проникнуть не смог.

— Защищен только он?

— Не только, — качнулся красный колпак чародея. — Еще — посольский толмач.

— Толмач? — Император удивленно поднял бровь. — Он ведь вроде бы даже не из татар?

— Русин, — кивнул маг. — Я узнавал.

— Любопытно… очень любопытно… — Холеные пальцы Феодорлиха забарабанили по лакированному подлокотнику трона. — А впрочем, все эти восточные варвары одинаковы. Так, говоришь, русин-переводчик тоже закрыт?

— Да, ваше величество. Его мысли мне прощупать не удалось.

— Кто-нибудь еще, Михель?

— Нет, — покачал головой маг. — Больше ни над кем не стоят магические щиты. Посольская свита и стража открыты.

— И что? — нетерпеливо подался вперед Феодорлих.

— Они не несут в себе никаких тайн. Они просто приставлены сопровождать и охранять, но сами ничего более не ведают.

— Значит, истинную цель посольства знают только двое?

— Или у каждого из этих двоих есть своя сокрытая цель.

Феодорлих задумался.

— Можно будет что-нибудь выяснить, когда они уснут?

— Не выйдет, ваше величество. Когда человек спит, спят и его сокровенные мысли, и его память. А вот воля — не спит. Попытка взломать защиту ничего не даст. Такая попытка только разбудит и насторожит послов.

— Возможно ли вообще пробить их магический щит?

— Если

бы при мне были Черные Мощи, — чародей поднял глаза на императора, — это не составило бы труда. Но поскольку реликвия сейчас находится в Вебелинге, а вы не пожелали пускать туда послов…

— Пускать чужаков в крепость, где хранится главное сокровище империи, слишком рискованно, — строго оборвал его Феодорлих. — Вывозить Мощи оттуда тем более опасно. Вебелинг — надежное место. Ты же сам заговаривал замковый донжон до такого состояния, что теперь туда не проникнет незамеченным ни один колдун. Ни один маг не сможет даже приблизиться к крепости. А прочих злоумышленников остановят мои дозоры, каменные стены и замковый гарнизон. Так что забудь пока о Мощах, Михель. Пусть они лежат там, где лежат.

— Да, я все понимаю, ваше величество, — склонился красный колпак. — Просто беспокоюсь, когда приходится удаляться от Мощей.

— Что именно тебя беспокоит? — нахмурился император.

Чародей вздохнул:

— Прятать Черные Мощи за непроницаемыми колдовскими запорами я уже не могу. Слишком много долгоиграющих заклинаний произнесено над ними и слишком много запущено магических процессов, необходимых для укрепления империи и нуждающихся в постоянной подпитке от реликвии.

Феодорлих недовольно повел бровью:

— Хватит, Михель! Сейчас ты мне нужен здесь. О Мощах не волнуйся — они находятся под надежной охраной и никуда из Вебелинга не денутся. Подумай лучше о том, как преодолеть колдовскую защиту послов, не прибегая к помощи реликвии.

Михель развел руками.

— Есть только два способа: либо сломить волю ханских посланцев, что мне представляется маловероятным, либо чем-то отвлечь ее…

— Сломить? Отвлечь? — повторил Феодорлих. Кривая усмешка скользнула по губам императора. — Ты предлагаешь пытки?

— Нет-нет-нет, — трижды дернулся красный колпак. — Как раз пытать послов не следует, ваше величество. Пока, во всяком случае. От любого магического щита может тянуться незримая нить к поставившему его. Маг или маги, закрывшие послов, наверняка все видят их глазами и слышат их ушами. Возможно, они даже смогут заставить послов покончить с собой, если сочтут это необходимым для сохранения тайны. А от мертвеца не будет проку. Мертвец не расскажет уже ничего. Мертвого не оживят и не подчинят даже Черные Мощи. По крайней мере, одной реликвии для этого недостаточно.

— Тогда что нам делать, Михель? — хмуро спросил Феодорлих. — Как тогда поступить? Мне нужно знать, с какими помыслами прибыли сюда эти двое.

— Я сказал все, что мог, ваше величество. Нужно придумать, чем отвлечь внимание послов. Внимание и волю. Целиком.

— И что же, по-твоему, может без остатка поглотить внимание и волю человека?

— Ну-у-у… — Маг закатил глаза. — Это могла бы быть, к примеру, вооруженная стычка.

— Стычка? — встрепенулся Феодорлих. — С послами? Это-то как раз устроить проще простого. Внезапно атаковать лагерь татар, заставить их сражаться… Вот только…