Княжич, Который Выжил
Шрифт:
— Замечательная новость, — мама всё же добавляет: — Надеюсь, новая система воспитания не окажется такой же отвратительной. Иначе «Юные нобили» очень быстро закроются.
Под столом я лениво ковыряю пальцем узор на скатерти. Это не угроза, это факт.
Ильина едва заметно напрягается, но быстро берёт себя в руки.
— Как скажете, Ирина Дмитриевна, — отвечает она безупречно дипломатично. — Я тоже надеюсь, что новая система будет намного лучше.
Пью чай, наблюдаю за этим диалогом с ностальгическим
Ильина делает паузу, берет чашку, отпивает чай. Неторопливо, с расстановкой. Будто даёт себе пару секунд на обдумывание, но на самом деле, скорее всего, просто тянет время, прикидывая, как лучше подать свою просьбу. А она точно будет просить что-то. Не просто так же приехала.
Поставив чашку обратно на блюдце, княжна Ильина наконец спрашивает:
— Ирина Дмитриевна, скажите, пожалуйста, могу ли я поговорить наедине с княжичем Вячеславом?
У мамы напряглись плечи, губы сжались в тонкую линию.
— Зачем, Матрена Степановна?
Ильина не меняется в лице, лишь чуть мягче улыбается — профессионально, выверенно.
— Вячеслав Светозарович очень особый мальчик. Великолепно решал тесты, и мне бы хотелось просто пообщаться с ним, увидеть, как он… — она делает легкую паузу, подбирая слова, — ну, взглянуть на его навыки лично. Мне, к сожалению, не довелось как следует пообщаться с ним лично до инцидента в столовой.
— Опять тестирование? — хмурится княгиня Опаснова.
— Ни в коем случае, просто общение, — спешно отвечает Ильина, спешно смягчая тон, пока мама окончательно не превратилась в ледокол.
Я понимаю, что если не вмешаться, мама сейчас разнесет княжну. А мне не хочется становиться соучастником преступления.
— Мам, мы поговолим.
Я поднимаюсь, смотрю на Ильину:
— Ваша Светлость, позалуйста, пойдёмте в мой кабинеть.
Она мельком удивляется — заметно по легкому приподнятию брови. Видимо, не ожидала, что я сам распоряжаюсь своим временем. Но молча встаёт и идёт за мной.
Ну, просто мама у меня молодец — понимает, что её сын не тупой валенок, а вполне способен самостоятельно принимать решения для своего развития. Да ещё и Ксюню параллельно тянет вверх.
— Хорошо, Салва, — доносится от княгини.
Заходим мы с княжной Ильиной в детскую, но кто мне запретит называть её «кабинетом»? Звучи-то куда солидно.
Показываю на небольшой диван у стены:
— Плисаживайтесь.
Сам устраиваюсь напротив, на стуле.
— О чём вы хотели поговолить, Матлёна Степанавна?
Ильина смотрит внимательно, прикидывая — насколько я серьёзен и опасен. Или просто думает, как этот
Она спокойно произносит:
— Княжич, я хочу, чтобы мы с тобой пообещали друг другу — никаких больше инцидентов.
О, вот оно. Предложение о мире.
Понимаю намёк, ухмыляюсь, откидываюсь на спинку стула ещё вольготнее и лениво добавляю:
— И никких «исплавляшек» с «лучиками».
Она кивает, спокойно, без эмоций, как будто так и должно быть:
— Именно.
— Значат, пакт о ненапидении, Матлёна Степановна?
— Всё верно, — кивает княжна.
О, как. Быстро же наступила капитуляция. Система рухнула в два счёта. И для этого всего-то понадобилось один раз показать Дена «лучикам». Вот и весь секрет реформ.
— Ну так что? — деловито спрашивает Ильина, перекидывая ногу на ногу. Если бы княжна сидела повыше, жест получился бы эффектным. Но детский диван к этому не располагает.
— Больши никакой нечестной иглы, иначе «Юние нобили» исчезнут с лица Земли, — ставалю условие.
Ильина даже не думает улыбаться.
— Договорились.
Она протягивает руку.
Идеальную, ухоженную, с аккуратным маникюром. Безупречную, как и вся её образцовая внешность.
Я пожимаю ладонь княжны.
Сделка с родом Ильиных заключена.
«Юсупов Медиа», Рязань
Телефон зазвонил. Резко, громко, как всегда в самые неподходящие моменты.Евгений Евгеньевич мельком взглянул на экран — и рука сама по себе выпрямилась в жесте почтительного внимания.
На проводе сам светлейший князь Юсупов.
— Слушаю вас, Ваша Светлость.
— Женя, ты что там в Рязани засиделся? — голос Юсупова был ровным, но в нём звучала та самая властная нотка, которая не предполагала возражений.
— Дела, Ваша Светлость, — сдержанно ответил Евгений Евгеньевич. — Пришлось задержаться.
— А что мне Шереметьев на приёме жалуется? — Юсупов удивляется. — Говорит, вы там какого-то ребёнка обижаете на весь «Царьграм» — мол, сначала танки ему обещаете, а потом не даёте.
Евгений закрыл глаза и устало потер переносицу.
— Это одна из проблем, которую я как раз решаю, Ваша Светлость.
На том конце провода хмыкнули.
— Женя, —снова раздалось, уже с отчётливым раздражением. — Эта возня не стоит того времени, что ты на неё тратишь. Отдай ребёнку оружие и занимайся уже корпорацией.
Евгений Евгеньевич медленно моргнул, не сразу понимая, что услышал.
— Но, Ваша Светлость… — осторожно начал он. — Как же ограниченный бюджет проекта «Юный тактик»?