Княжич Юра
Шрифт:
Ну, да мне не впервой с хейтом сталкиваться. В мире писателя, порой, такие гадости приходится читать в комментариях, что не будь я неизлечимо болен графоманией, давно бы бросил вообще хоть что-то писать. Даст Композитор, и в этом мире терпения хватит пережить реакцию «благодарных слушателей».
Поэтому, закончив с уроками, я снова пошёл на улицу. Правда, уже без аудиокниги. Вместо неё была какая-то музыка. Без слов. Простая «медитативная» подборка из Всесети, с одного из местных музыкальных онлайн-сервисов. И гулял я уже практически до «отбоя».
Мне не хотелось думать.
Думать, анализировать, решать и определяться. Хотелось отвлечься ото всего. Забить свой эфир
А подумать-то, на самом деле, было над чем.
На этом вечере не присутствовало ни журналистов, ни фотографов, ни хронистов, ни каких-либо ещё иных обозревателей. Даже слуг и персонала в наличии не имелось. И на весь вечер были выключены все камеры внутри поместья. В рабочем состоянии оставались только те, что являлись частью охранного периметра. То же самое — и про самих охранников. Никто из них дальше пяти метров внутрь территории поместья от забора и своих постов не отходил — такие у них инструкции.
Записей, журналистов и лишних людей не было. Но я больше, чем уверен — уже сегодня, вся прослойка богатых, влиятельных, принимающих решения людей делового и чиновничьего мира Москвы будет знать о том, что на одном маленьком «семейном междусобойчике» присутствовало на одного Долгорукого больше. О том, кто он. О том, с кем он на этот вечер приехал и с кем уехал. На чьей машине…
Но, если бы только это. Плевал бы я на эти слухи и сплетни. Они всегда есть и всегда будут. Даже самая стойкая из них живёт не больше семидесяти двух дней. А интересной перестаёт быть и того раньше. Сам «междусобойчик» подкидывал поводов к размышлениям куда больше.
За вечер, в этом особняке, я был представлен не меньше, чем трём десяткам людей. Бессмысленно перечислять все их имена, регалии, звания и должности. Особенно, с учётом того, что мне эти самые регалии, звания и должности, при знакомстве и не назывались. Только имена, отчества и степень родства. Здесь ведь, на этом «тихом семейном вечере», главным было именно это. Как сказал мне Алексей Константинович: «…они ведь и проводятся только для того, чтобы все мы не забывали о своём родстве. О том, что все мы — семья. Могли встретиться, поговорить, просто, по-семейному, пообщаться, без галстуков и кабинетов…». И галстуков там действительно не было. В самом буквальном смысле. Дорогие, красивые костюмы были, жилетки тоже встречались, а вот галстуков не было. И тут как-то так очень в цвет пришлось отсутствие его у меня. Я ведь галстуки, с некоторых пор, почти никогда не ношу. Только уж в самых-самых-самых безвыходно-обязательных случаях. Даже со школьной формой. Даже на торжественных построениях. Они мне кажутся эволюцией рабского ошейника, осовремененной под современные нравы и реалии. Ошейники ведь и в древности не всегда должны были быть железными и массивными. У очень дорогих рабов и рабынь, например, вполне хватало тонкой полоски кожи или ткани вокруг шеи, показывающей его или её статус… для тех, кто понимает.
Но, так ли это, на самом деле — не знаю. По большому счёту, это просто мой бзик. Чудачество. Одним больше — одним меньше? Подумаешь.
Но, в этот раз, оказалось кстати.
«Без галстуков и кабинетов» — очень интересное дополнение, произнесённое, вроде бы, между прочим, промеж других слов, без акцента именно на него, но…
Нет, может быть, это именно я такой циничный и испорченный опытом прожитых лет, и имелось в виду только то, что и говорилось, но… почему тогда приглашение на этот «семейный вечер» высылается фельдъегерской службой и вручается «лично в руки»? Зачем оно вообще нужно, если для
А ещё, само собой вспоминается, что выселен из Кремля я уже больше года как, а приглашён на такое мероприятие впервые. Почему так?
Или, всё-таки эта встреча «без галстуков и кабинетов» только для тех Долгоруких, у кого эти галстуки и кабинеты есть?
Эх! Хотелось бы мне ошибаться на этот счёт.
А так — вечер, как вечер: бильярд, шампанское, карты, закуски, танцы для тех, кто желает танцевать, курительная комната с дорогим табаком, кальяном и ещё чем-то, не сильно вникал, чем, для тех, кто желает курить. Действительно — не бал.
Очень было похоже на квартирные посиделки с музыкой, выпивкой и беседами на кухне… с поправкой на количество людей, размер особняка и уровень возможностей тех, кто здесь собрался.
Место, где можно поговорить. Для тех, у кого есть о чём разговаривать. Насколько я помню, именно на таких вот «безгалстучных» встречах, самые серьёзные вопросы и решаются, настоящие, крупные дела закручиваются. Примерно, как в курилке возле штаба части, после душного совещания с накачкой у командира, когда весь пафос, все накрутки, с прочими атрибутами больших кабинетов отбрасываются и начинается нормальное обсуждение, того, что и как будет делаться на самом деле, в реальности, а не на бумаге.
Алексей Константинович был со мной, естественно, не весь вечер. Он подарил мне где-то около часа своего времени. Потом возвратил Алине, у которой, до этого «украл». Нашёл Вадима, того самого, у которого ранее две очаровательных кузины пытались выяснить, чью же куклу он закопал в саду. И попросил Вадима познакомить меня с остальными. А тот, что показательно, его не ослушался. Выполнил без лишних вопросов и возражений, что как бы намекало на наличие в этой «семье» какой-то своей иерархии. В тонкости которой, меня посвящать не спешили. Что тоже, о чем-то говорило.
Час беседы — это много или мало? Трудно сказать. Тут, смотря для кого, и с кем беседа. Час личного разговора «без галстуков» с первым замом Главы Правительства Княжества Московского — любой банкир, промышленник или предприниматель города, не задумываясь, отдал бы четверть своего состояния за такую возможность. Мне она досталась бесплатно.
Я не промышленник. Но и мне было очень интересно поговорить с этим человеком. Причём, если честно, плевать даже, кто он там по должности. С ним было действительно интересно разговаривать, просто, как с человеком, обладающим живым, хватким умом, оптимистичным складом характера, непривычным мне взглядом на жизнь, острым умом и широким кругозором.
В народе бытует определённый образ-стереотип для занимающих высокие государственные должности чиновников и крупных предпренимателей. По этому стереотипу — такой человек должен быть громким, властным, жадным, ограниченным, трусливым и думающим только о собственном обогащении.
Само собой, есть и такие. Но, дело в том, что не все. И даже, не большинство. Особенно, среди тех, кто занимает действительно высокие и значимые посты. Не многие «простые» люди вообще понимают, что отношение к деньгам у них самих и у тех, кто стоит по-настоящему высоко, смог добиться чего-то действительно значимого, отличается кардинально. Действительно «серьёзным» людям уже не интересны эти деньги, как таковые. Так же им не интересно их тратить на простую, пошлую роскошь. Им интересно запускать, создавать и закручивать что-то большое, новое, глобальное, какие-то проекты, какие-то движения.