Кобель
Шрифт:
– Жениться – вряд ли, - Гермиона незаметно бросила взгляд на завтракающую за столом Райвенкло французскую участницу Турнира. – Тебе всего четырнадцать – мал ты ещё для заключения брака. А вот склонить к помолвке – запросто.
– Ну и склонюсь, - пожал плечами парень.
– До свадьбы больше двух лет – многое может измениться. Ты же помнишь, что три года подряд накануне каникул с нами приключается какая-нибудь история с перспективой летального исхода. Мне вообще многократно крупно везло. Да и ты не раз и не два была на волосок от гибели. Так что на такой
А если эти Делакуры окажутся приличными людьми, может, зазовут меня к себе по поводу помолвки на недельку-другую. Всё не у Дурслей кантоваться.
– То есть, пойдёшь с открытым забралом? – вздохнула Грейнджер. – Может, подстраховать тебя под мантией-невидимкой?
– Не надо. Прошлый раз с этой страховкой очень неудобно получилось.
– Ты полон неожиданностей, Гарри.
***
Из-за накрытого к плотному английскому завтраку столика навстречу юноше поднялся средних лет мужчина, одетый в традиционного покроя мантию.
– Мистер Поттер! Рад, что вы ответили на мою сову.
– Мсье Делакур! Вы, я полагаю, отец Флёр и Габриэль?
– Да. Но речь сейчас не о них. Я хотел бы задать вам несколько вопросов, касающихся именно вас. Вы позволите? Кстати. Заодно и позавтракаем.
– Спрашивайте, - кивнул Поттер. – Надеюсь, это не для прессы.
– Только для личного пользования. Итак, не станем перебирать общеизвестные обстоятельства, однако, мне хотелось бы услышать о взрослых, принимающих участие в вашей судьбе. Кто они, чем помогают, не лишают ли вас свобод, столь ценимых молодыми людьми?
– Хм! – Гарри приналёг на еду, собираясь с мыслями. – Прежде всего, это моя тётя и её муж, в доме которых я вырос и провожу довольно много времени каждое лето. Мистер и миссис Дурсль, - сказал он покончив с яичницей, сосисками и зелёным горошком. – Признаться, я их сильно стесняю, отчего отношения у нас напряжённые.
– Одежду вам покупает тоже миссис Дурсль? – уточнил Жак.
– Не покупает, - улыбнулся Гарри. – На мне вещи, из которых вырос их с Верноном сын. Он заметно массивней, чем я, поэтому куртки и брюки так просторны. Вопросы же с длиной и размером обуви решаются выбором тех предметов, из которых кузен вырос два-три года назад, и которые оказались мне впору. Аналогично решаются вопросы с трусами, майками, футболками и прочими носками. Стирать и штопать не слишком сложно даже в мире магглов, а уж в школе, где всем заправляют домовики, вообще не обременительно.
– А как вы питаетесь, когда живёте у родственников? Ведь они магглы? Я правильно понял? – продолжил своё интервью Жак.
– Разнообразно, - ухмыльнулся Поттер, намазывая джемом второй тост. – Голодом меня не морят, хотя размер порции, обычно, кажется недостаточным. Иногда, если родственники раздражены, я бываю сильно ограничен в свободе. В такие периоды случаются и постные дни.
– А они вас не избивают? – продолжил расспрашивать француз.
– Смертным боем не бьют. Так, перепадает иногда затрещина от дяди Вернона. Или Дадли с дружками подкараулит на улице – тогда
– А ещё какие-нибудь взрослые люди принимают участие в вашей жизни?
– Миссис Уизли – мама моего приятеля Рона. Она всегда меня очень жалеет, вяжет тёплые свитера и печёт вкусные пироги. Летом я бываю у них в конце каникул. Это настоящая отдушина – глоток чистого воздуха после пребывания в доме тётки. Братья и сестра Рона тоже хорошо ко мне относятся. С ними весело.
– Но это же не всё? Есть ещё кто-нибудь, на кого вы опираетесь. То есть, спрашиваете совета, прислушиваетесь к мнению.
– Из взрослых – нет. Даже мой крёстный, и тот в бегах за преступление, которого не совершал. Декан нашего факультета не слишком вникает в мелкие проблемы подопечных. Хагрид – учитель ухода за волшебными существами, добр ко мне, но он не очень хорошо разбирается в жизни людей, потому что сильнее интересуется зверями. Директор слишком занят, стар и непонятен… вернее, нам с Гермионой кажется, что он сам подбивает нас на опрометчивые поступки. Как-то он совсем потерял моё доверие.
– Скажите, Гарри, вы назвали Рональда Уизли приятелем. А ведь считается, что он ваш лучший друг.
– Так и было целых три года, но после того, как Кубок выбросил моё имя в качестве участника турнира, ниточка доверия между нами порвалась – он посчитал меня обманщиком. Было очень обидно. Сейчас-то он одумался, но прежней лёгкости общения уже нет.
– То есть сейчас другом для вас является только Гермиона Грейнджер? – заключил Жак.
– Да, сэр. Она помогает мне, чем может. А может она многое. Конечно, с девчонкой не обо всём удаётся поговорить откровенно, однако даже того, что доступно, хватает для того, чтобы жизнь наполнилась яркими красками и обрела простые и понятные цели.
– Вы близки?
– Сэр! Мне говорили, что джентльмены не обсуждают своих отношений с дамами ни с кем, кроме этих самых дам.
– Прости, Гарри. Что-то я увлёкся, - слегка смущённо пробормотал Жак. – Ты рассуждаешь, как взрослый человек. Хотелось бы узнать, каково твоё материальное положение? С одной стороны, Поттеры были состоятельными людьми. Они не могли не оставить тебе некоторых средств. С другой – ты вынужден скромно одеваться, хотя, я полагаю, некоторое количество монет в карманах водится.
– У меня есть банковское хранилище с большой кучей золота. Я видел его дважды. Перед поступлением в Хогвартс зашли туда с Хагридом, у которого имелся ключ. Потом ещё заглядывали в Гринготс с миссис Уизли взять денег на покупки к школе. А ещё мама Рона покупала учебники мантии и давала немного галеонов на расходы – то есть брала деньги сама.
Жак некоторое время молчал, наблюдая, как подросток методично опустошает тарелки – неспешно, но и, не теряя времени. Наконец он спросил:
– Скажи, если бы на основании выбора, сделанного Кубком Огня, тебя признали совершеннолетним, как бы ты к этому отнёсся?