Кочергин и Бескрылый
Шрифт:
— Нравится? — подняла брови дама.
Кочергин понял, что оплошал — слишком долго пялился на колье.
— Изумительное украшение, — попытался спасти положение новоиспечённый коллекционер мистической ерунды.
— Чёрные ониксы. Принадлежало самой Агафье Русаковой, — как бы невзначай произнесла дама, продолжая спускаться, держась за руку Кочергина и перебирая тонкими пальцами по стене. — Знаменитая нижегородская ведьма.
— Вам исключительно к лицу. Надеюсь, вы не ведьма?
Мадам опытно-кокетливо рассмеялась.
— Ну, чарами вы определённо владеете, — поддержал флиртующий настрой Кочергин.
—
— С этим не поспоришь. Прошу. — И Кочергин снова сделал приглашающий жест.
Следом за обладательницей ведьминого чудо-колье, которое недурно бы исследовать на предмет радиоактивности, Кочергин нарочито лениво подошёл к рамке-металлоискателю. Привычно сложил все предметы в изящную корзинку, сделал пару шагов вперёд, подождал, пока громила-охранник просканирует даму, а затем подошёл для осмотра сам.
Пока секьюрити водил металлоискателем вверх и вниз вокруг Кочергина, его спутница намеренно долго копалась в сумочке. Наконец охранник махнул рукой, позволяя Кочергину пройти в зал.
Кочергин занял место во втором ряду из четырёх и осмотрелся. В общем-то, ничего неожиданного — зал с тёмными стенами, кажется, обитыми бархатом. Стулья красного дерева с такой же обивкой, тяжёлые портьеры, резная тренога для экспонатов, резная конторка для аукциониста. Гости торгов в тёмных нарядах тихо переговариваются, как бы между прочим демонстрируя друг другу разные безделушки, купленные на других торгах или привезённые бог весть из каких экзотических стран. Прямо как будто в обычном мистическом фильме оказался, даже скучно.
Банальность немного разогнала дама, вместе с которой Кочергин прибыл на аукцион.
— Вы не возражаете? — Дама указала на пустующее место рядом с Кочергиным.
— Разумеется, прошу вас, — светски улыбнулся Кочергин.
— Я вас раньше не видела, — произнесла дама, усаживаясь. Её колье как будто поглощало и без того тусклый свет зала. Даже вроде сумрачнее стало, по крайней мере, рядом с этой мадам точно тень клубилась.
— Я здесь впервые, — произнёс Кочергин, театрально осматриваясь. — Недавно решил начать собирать разные необычные вещи, хотя всегда ими интересовался. Вот, знакомые подсказали, где можно приобрести что-то стоящее.
— Ну, что-то стоящее здесь бывает не так уж часто, — скучающим тоном произнесла дама. — Кстати, меня зовут Алла.
— Иван. — Кочергин с улыбкой слегка сжал пальцы протянутой руки новой знакомой. — Так вы говорите, ассортимент здесь не очень? А я слышал, на этом аукционе даже как-то торговалась картина Шварцстрема.
— О да, — закатила глаза Алла. — Жуткая вещь. Я бы такую в своей гостиной не повесила.
— Разве она не была прикрыта?
— Была. Но от неё всё равно такая негативная энергетика шла, мне весь вечер было не по себе, и потом ещё дня три такое странное ощущение тянулось, как будто за мной кто-то следит.
— Н-да, — протянул Кочергин, намеренно разочарованно. — Я, оказывается, много пропустил.
— Может, вам ещё повезёт, — улыбнулась Алла. — Тот, кто купил картину, недавно умер. Наследники могут снова выставить её на торги. Хотя лично я бы никому не посоветовала с ней связываться.
Места в зале понемногу занимали желающие прикупить чего-нибудь этакого. Наконец к конторке
— Добрый вечер, уважаемые собиратели причуд! — громко произнёс аукционист с приятной улыбкой. — Рад видеть здесь завсегдатаев и приветствовать тех, кто с нами впервые!
Гости жиденько поаплодировали.
— Прошу вас соблюдать правила торгов, — уже не так слащаво произнёс ведущий. — И разумеется, всем необходимо выключить мобильные телефоны и иные средства связи.
Несколько человек, включая Кочергина, достали телефоны, которые и так не ловили сеть, и нажали «выключить».
— Да начнутся торги! — торжественно произнёс ведущий и звонко стукнул деревянным молоточком по кружочку на углу конторки. — Итак, счастлив представить вашему вниманию наш первый лот. Бусы из самоцветов, по легенде, принадлежавшие княгине Дарской, создавшей в Нижегородской губернии первый мистический салон. По слухам, княгиня и сама являлась мощной ведьмой, могла вызывать духов и задавать им вопросы. Данные бусы перешли ей по наследству от матери. Но во время революционных гонений княгине пришлось распродать часть своих драгоценностей. Так бусы побывали в нескольких коллекциях, а теперь вы имеете возможность приобрести их для себя. Итак, прошу!
Кочергин слушал, как гости азартно поднимали цену, и гадал, как они собираются проверять подлинность рассказанной истории. Может, это вообще обыкновенный новодел, заказанный в телемагазине по большой скидке. С другой стороны, у этого аукциона всё-таки есть репутация, которой хозяева дорожат. Цены-то здесь немаленькие. Если кто-то из счастливых обладателей мистической ерунды вдруг подумает, что купил подделку, это может грозить неприятностями всему аукционному дому.
Бусы приобрела субтильная пожилая дама, сидевшая в первом ряду. За бусами на торги выставили доски от эшафота Предтеченского острога, верёвку висельницы одного из губернских городов, мумифицированную руку попавшегося вора (которую отсекли в качестве наказания и бальзамировали в назидание потомкам), блюдце известного медиума девятнадцатого века и ещё много разных вещиц, подлинность которых проверить практически невозможно.
Кочергин для вида даже немного поторговался за колбы сумасшедшего алхимика и гребень для волос, якобы принадлежавший дочери знаменитого разбойника-колдуна Еремея. Интерес к гребню проявила и Алла, до этого уже купившая весы аптекаря-маньяка. Кочергин поднимал цену на гребень почти до финала, а затем галантно уступил возможность спустить кучу денег Алле.
Разумеется, картина Шварцстрема на торги не поступила. Ну, Кочергин этого и ожидал. Он ведь пришёл лишь для того, чтобы примелькаться и завести побольше нужных знакомств, что ему прекрасно удалось.
— Поздравляю с прекрасным приобретением, — растянулся в улыбке Кочергин, открывая дверь для дамы, купившей бусы ведьмы и уже успевшей храбро их надеть. Та удивлённо на него глянула, но потом всё же одарила снисходительной улыбкой.
— А вот вы почему-то ничего не купили. — Это подошедшая Алла окинула Кочергина удивлённо-сочувствующим взглядом.
— Пожалуй, единственную вещь, которая вызвала у меня настоящий интерес, приобрели вы. А я не могу лишить вас удовольствия обладать таким великолепным предметом.