Код нового мира
Шрифт:
— А куда оно делось? Ваш маньяк-террорист еще что-то натворил?
Оливия поджала губы, что говорило о ее недовольстве поведением Киры, отчего та только обрадовалась.
— Сегодня к полудню весь Лондон будет знать о Тори Икидзара и ее делах в этом городе. Кто-то сообщил прессе, подкрепив свидетельством инспектора Кэлнорда.
— Ого. Непросто вам будет выбить это из неокрепших умов…
— Хватит язвить. То, что происходит в Лондоне, мне тоже не нравится. И я не меньше твоего заинтересована в том, чтобы прекратить беспорядки.
— Что в тех файлах? —
— По обрывкам трудно определить. Меня больше всего интересует файл, который назывался «Новый мир». Я полагаю, в нем написано про некий компьютерный вирус, который ударит по базам данных крупнейших организаций.
— И все?
— А что-то должно быть еще?
Кира прикусила язык. Вчера Эприл говорил про какой-то неизвестный процесс на своем компьютере, который появился сам по себе. У нее возникли какие-то нехорошие подозрения на этот счет.
— И как вы планируете защитить данные?
— Никак, — спокойно отозвалась Оливия и остановила машину на светофоре. — Я, как специалист, считаю, что такой вирус невозможен. А если и возможен, то его отследят.
— Те, кто стал его жертвой, так не думают.
— То были тщательно подготовленные и спланированные акции, а самодельный вирус… Это удел доморощенных программистов, которых спецслужбы ловят каждый месяц по десятку в каждой стране. В любом случае, пока рано рассуждать на эту тему — я не видела файла целиком.
Кира кивнула. Она поняла, что не сможет довериться и Оливии Венли. А значит, она на самом деле в опасности.
— Как вы планируете обезопасить меня? Сунуть в изолированную камеру?
— Мы думаем над этим. Ты сейчас единственный оставшийся свидетель, который сможет помочь нам. Пока советую не появляться на людях. Хотя… если ты снова не покрасишь волосы, тебя проблематично узнать.
— Как я могу не появляться на людях? — Кира закатила глаза, будто услышала необычайную чушь. — Мне нужно ходить в аптеку, за едой, например. А работа? Или вы будете спонсировать мое проживание здесь?
— Поможем, — просто ответила Оливия. Затем покосилась на чуть приопущнное стекло со своей стороны и подняла его. — Сегодня довольно прохладно, не находишь?
— Куда мы едем? — Кира проигнорировала ее попытку уйти от темы.
— Ко мне домой.
— Зачем это?
— В управлении я не провожу неформальных встреч. А эта — как раз из ряда таких.
Оливия свернула на мост. Кира уде не представляла, в какой части Лондона они находятся — она даже не знала, как далеко располагалась больница Сейнт-Томас от Харвуд-плейс. Она прислонилась лбом к холодному стеклу и смотрела на речную рябь. В голове проносились странные мысли. Ведь еще в прошлом месяце она бы все на свете отдала, лишь бы увидеть этот город в глаза, не на картинке, а именно вживую, вдохнуть его воздух, прикоснуться к нему рукой. Мечта сбылась, но о таком ли Лондоне она мечтала? Она воображала беззаботную жизнь, прогулки, возможно, даже друзей-европейцев, а вместо этого получила самую настоящую войну с невидимым врагом, для которого человеческая жизнь не была ценностью,
Быть может, послушать Ника, плюнуть на все и сосредоточиться на подготовке к учебе? Или вообще вернуться в Россию и выбросить все произошедшее здесь из головы, как страшный сон. Но что это изменит? Виктора это не остановит, он доберется до нее и в России, а она получит только хмурый вид из окна на дворовые лужи и пустые качели и по ночам будет слушать пьяные серенады и грохот в загаженном подъезде.
И, к тому же, она признает свое поражение. Возможно, Виктор именно этого и добивается, но она не предоставит ему такой роскоши.
— Карта Сары у вас?
Оливия кивнула, не сводя глаз с дороги.
Они ехали примерно полчаса. Когда Оливия заглушила мотор, Кира выбралась наружу и огляделась. С виду место, где жила Оливия, можно было назвать захолустьем — мало домов, много зелени и отсутствие людей на улицах. Однако дома здесь были красивыми, ухоженными, некоторые владельцы не поскупились на строительство целого особняка, и Оливия Венли была в их числе. Ее дом был двухэтажным, сделанный из кирпича, окруженный металлической решеткой. У входа наметанный взгляд Киры заметил две видеокамеры — на крыльце и под окном на втором этаже. Она была уверена, что камеры есть и изнутри.
Оливия поставила машину на сигнализацию и жестом указала Кире на вход.
— Прошу, — улыбнулась она, но Кира углядела в ее улыбке что-то нехорошее.
Когда они вошли внутрь, Кира не проявила особого внимания к обстановке. За свою жизнь она повидала много квартир, и ее сложно было чем либо удивить, пусть даже золотым унитазом или серебряными кранами в ванной. У Оливии ничего этого не было, но ее немного смутило то, что гостья не озирается по сторонам, как это делали те, кто был у нее дома. Не придав этому значения, Оливия проводила Киру наверх, в свою комнату, и только там девушка подала голос.
— Вы специально для меня проветрили помещение?
Оливия вспомнила, что перед уходом открыла окна, дабы уничтожить запах пороха и крови.
— Люблю свежий воздух, — уклончиво ответила она, садясь за стол. Кира покосилась на каминную нишу.
— Холодно.
Оливия поняла этот намек и не смогла возразить. В комнате на самом деле было ненамного теплее, чем на улице. Она встала, подошла к камину и аккуратно положила туда несколько тонких деревяшек, которые всегда лежали в углу с запасом. Щелчок зажигалки — и пламя будто застенчиво принялось расползаться по дровам.
— Итак. — Оливия вернулась за стол и указала Кире на кресло, где еще вчера сидел живой Кэлнорд. — Значит, за дело?
Вопреки ее ожиданиям, Кира не села на указанное место, а опустилась на диван. Оливия почувствовала какой-то непонятный холодок под сердцем.
— Значит, вы говорите, что о Тори стало известно прессе? И каковы ваши версии?
— Я не особо думала над этим. Но вариантов у меня нет. Круг тех, кто знал правду о случившемся в Харвуд-плейс, узок, и не вижу смысла кому-то из них выкладывать это журналистам.