Код Шекспира
Шрифт:
— Вполне возможно, — заявила она, — что пьесы написал именно он.
Паркер нахмурилась.
— Что вы хотите сказать? Конечно, он написал «Тамерлана» и…
— Я имею в виду тридцать шесть пьес так называемого Шекспировского канона.
Все находившиеся в баре ахнули. Джейк видел, как Чайлдерс спросил у коллеги, что она сказала, а потом с мрачной укоризной покачал головой.
— Но всем известно, что это чепуха, — спокойно сказала Паркер.
Сражение началось.
И хотя решение перейти на другую сторону Мелисса приняла под влиянием момента, она была отлично подготовлена.
— Ладно, — сказал он, рассчитывая, что сумеет завершить спор. — Никто никому ничего не докажет, во всяком случае, таким образом. Почему бы нам не выпить напоследок и не разойтись по домам?
Обе женщины бросили на него свирепые взгляды, толпа недовольно загудела, и спор продолжился. Отрицательно качая головой, пока звучали слова Сидни Ли и другие «всем известные» доводы, Мелисса поставила свою пустую кружку, сложила руки на груди и поджала губы.
— А что вы скажете о письме Квини? — спросила она.
— А это еще что такое? — удивился Джейк. Он впервые слышал об этом письме.
— Единственное письмо, адресованное Шекспиру, которое удалось найти, — ответила Мелисса.
Диана спокойно пожала плечами.
— Это ничего не значит.
Мелисса повернулась к отцу.
— В единственном письме, найденном среди бумаг Шекспира, датированном тысяча пятьсот девяносто седьмым годом, Квини просил о ссуде. — Тут у Мелиссы началась икота.
Джейку стало стыдно, а студенты пришли в восторг. Между тем Диане их спор начал надоедать.
— Она хочет сказать, что это единственное сохранившееся письмо к Шекспиру.
— Неужели? — с растущим интересом спросил Джейк. Помимо внезапно обнаружившейся любви к пиву Мелисса была полна сюрпризов. — Письмо с просьбой о ссуде?
— И что с того? — резко спросила Диана. — К чему вы клоните?
— Ну, я бы сказал, что это досадно — единственное письмо, которое Шекспир удосужился сохранить, касалось ссуды.
«Шекспир — ростовщик», — подумал Джейк.
— Да. Не совет относительно сонета, который он писал, не мнение о последней пьесе — ссуда.
Мелисса фыркнула, словно была стойким сторонником Марло всю свою сознательную жизнь. Возможно, в глубине души она действительно им была, пока в классах Беркли ей не привили другое мнение.
— Однако это письмо доказывает, что Шекспир умел читать и писать, а вы даже по этому поводу высказывали сомнения. Квини не стал бы писать ему письмо, если бы не рассчитывал на ответ. В письменном виде.
— Довольно слабый довод в пользу грамотности гения, — заметил Джейк.
— А этот Квини, случайно, не отец Томаса, мужа Джудит? — быстро спросила Мелисса. — Уголовный преступник и прелюбодей?
Диана растерялась.
— Я не вижу, какое это имеет отношение к…
— Это доказывает, что он был отвратительным ростовщиком, имевшим дело с негодяями, вот
Чайлдерс встал и поспешно вышел из бара. Диана с растущим возмущением переводила взгляд с Мелиссы на Джейка — такое же негодование еще совсем недавно выказывала его дочь.
71
Шекспир У. Гамлет. Перевод Т. Щепкиной-Куперник.
— Шекспир был очень занятым и успешным человеком, а к таким людям часто обращаются с просьбой о деньгах. Мистер… как вы сказали, вас зовут?
— Флеминг. Джейк Флеминг.
Диана еще раз оглядела его с головы до ног.
— Вы явно поддерживаете теорию Десмонда Льюиса, Джейк Флеминг.
— Так вам известно, над чем работал Льюис? — сразу спросил Джейк.
Почувствовав ловушку, она попыталась увильнуть.
— Вовсе нет. Просто ходили слухи. Вот и все.
— Понятно.
— Значит, вы решили, мистер журналист, подвергнуть нашего Шекспира суду?
— Не я. Хотя, если быть честным до конца, это могли бы сделать четыре столетия назад.
— Все это лишь показывает, — вмешалась Мелисса, которая начала слегка шепелявить, — что биографы постоянно игнорируют очевидный факт: Шекспир был деловым человеком, не более того. Он совершал сделки в Стратфорде, хотя должен был находиться в Лондоне и писать пьесы, умел он читать или нет.
По бару прокатился шумок.
— Вы хотите сказать, что нельзя быть деловым человеком и литературным гением?
— Назовите хотя бы одного, — предложила Мелисса.
— Т. С. Эллиот, — последовал незамедлительный ответ.
— Совершенно верно, — нахмурившись, подтвердил Джейк.
Мелисса равнодушно пожала плечами.
— Это лишь исключение, подтверждающее правило, — не сдавалась она. — Бизнесмены могут обладать литературным талантом, это я готова признать. И свой талант они используют, чтобы писать информативные, остроумные книги и статьи. Про бизнес. А некоторые даже пишут поэмы. Ну и молодцы. — Тут она громко икнула.
Джейк видел, что Мелисса сражается с пылом человека, недавно обращенного в новую веру. Кроме того, он испытывал гордость, смешанную с укорами совести, — как могла его дочь все еще оставаться на ногах после такого количества выпитого пива.
— К тому же можно утверждать, что бизнесменом движет желание заработать деньги, а не искусство.
— Вовсе нет, — возразила Диана. — Я уже назвала Эллиота. А как насчет Уоллеса Стивенса? [72] Или Поля Гогена? Оба были банкирами.
72
Уоллес Стивенс (1879–1955) — американский поэт, большую часть жизни проработавший в страховой компании.