Код Зверя
Шрифт:
Под аккомпанемент урчащего желудка парень зачмокал губами.
— Сейчас бы свиной окорок. Жирненький, сочный. Впиться зубами, чтоб сок по подбородку потек, — он начал было жестами изображать, как именно стал бы есть деликатес, но тут же охнул, отхватив подзатыльник. — Ай, Сом, да за что?
— За дело, — спокойно ответил Медведь, не отрываясь от шаманства над котелком. — Душу не трави.
— Точно, Балалайка, — посмеивался Андрей, глядя на покрасневшего Кирилла. — Всем уже каша поперек глотки стоит. Но не идет зверь в силки: или мы с установкой косячим, или он тут слишком уж пуганный. Вот Док
Сом замолчал, не договорив. Бойцы разом погрустнели; даже неугомонный Кирилл перестал бухтеть и невидящим взглядом уставился в языки пламени. В тишине хруст сгорающих веток особенно сильно походил на выстрелы. На прощальный залп.
Они похоронили Костю, как полагается. На той же опушке, под тем же мертвым деревом. Стылая карельская земля открывала свое нутро солдатским лопатам медленно, неохотно. Будто сопротивля-
1DS
ясь, не желая принимать в объятия такого молодого, еще толком не успевшего пожить парня. Он ушел добровольно, трусливо спрятавшись за Порогом от возможного наказания…
«Старшие, ребята, простите меня. Я нарушил клятву Гиппократа. Но что страшнее в разы, я едва не преступил главнейшую заповедь: «не убий». Я хотел отомстить за брата… Это желание съедало меня изнутри, и все, что я делал до сегодняшнего дня, было только ради мести. Я не верю в Бога и потому не боюсь попасть в ад, или куда там отправляются грешники. Но уверен, что кто-то или что-то там наверху оберегает вас. Это Нечто послало Вика, чтобы остановить меня. И я ему благодарен, только вот… Сегодня Вик успел. Но кто даст гарантию, что завтра я не сорвусь вновь?
Не вините себя или Ермолова. Я сам виноват. Я слишком слаб. Так будет лучше для всех…»
Он был обычным парнем, с обычными, казалось, проблемами: девушки, еда и желание выжить. Зачастую немного хмурый и все равно так заразительно смеющийся. Слегка неуклюжий, еще нескладный, с постоянно красным носом. Костя был заботливым, хоть и неопытным, медиком, — всегда радел за здоровье парней; а вот собственный насморк никак не мог вылечить. Он так быстро стал хорошим другом, почти братом. А теперь… Его нет. Нелепость.
— Земля ему пухом, — тихонько проговорил Фрунзик, перекрестился и поцеловал нательный крестик.
— И все равно не верю, — вскинулся Кирилл, сжимая кулаки. — Не мог он сам повеситься! Кто угодно, но не Док!
— Тише, Балалайка, — проговорил Андрей, сжимая плечо напарника. — И я не верю. Но очень похоже на то: его действия, записка и… Кому вообще может прийти в голову подстроить самоубийство?
— Ты бы не делал выводов, Сом, — угрюмо отозвался Лис, вытягивая к костру ноги. — Пока ты в бессознанке валялся, мы тут успели с охотничком поближе познакомиться. Гюльчатай нехило темнит.
IDE
— Ты так говоришь, рыжий, будто я по собственной воле отлеживался. Чтоб спецом вас напрячь, — Андрей хмуро уставился на Лиса, теребящего золотую сережку в ухе. — Не знаю, как вы там знакомились. Да и не горю желанием знать. Только вот Вик мою тушку спас. На себе вытащил. Пока вы жопы за пределами деревни просиживали. Ха, ты бы видел, как он клинками машет. За каким хреном ему так с Доком напрягаться было?
— Слышь, Сом, когда ты молчишь, как рыба, нравишься мне гораздо больше…
Назревающую перепалку прервал
— Хорошо, кашу закинуть не успел, — вздохнул он, поворачиваясь в сторону деревьев. — Опять снег топить.
Слегка вразвалочку, как самый настоящий бурый медведь, парень потопал к краю поляны. А за его спиной смеющийся Лис уже схватил попискивающего Кирилла локтем за шею и тер кулаком его макушку.
— Балалайка, придушу засранца!
Атмосфера у солдатского костра мигом разрядилась. Ермолов с грустной улыбкой наблюдал, как дурачатся бойцы. Он сам попросил прапорщика особо в разборки парней пока не вмешиваться. Потеря друга была тяжелым испытанием для всех, и никакими лекарствами и уговорами она не излечивалась. Эту боль нужно просто пережить, переболеть ей, как ветрянкой. Жестоко, конечно, но со временем парням придется выработать иммунитет. Иначе не смогут стать настоящими солдатами, защитниками. Мужчинами. Взрослеть всегда тяжело. А пока… Пока они — всего лишь глупые мальчишки. Пусть дурачатся, болеют. Иногда плачут, иногда дерутся, иногда смеются. Пусть живут искренне, сердцем. Пока могут. У старших, к сожалению, так жить уже не получается.
— Антон, — позвал капитан увлеченно потребляющего ужин прапорщика.
Сам он к еде почти не притронулся. Есть не хотелось совершенно.
— Бугум, — буркнул Чугун набитым ртом.
— Прожевал бы сначала, бестолочь, — хмыкнул Ермолов.
— Да ладно тебе, отец — батюшка, — едва не пропел прапор, облизывая ложку. — Колян такую похлебку забубенил, пальчики оближешь!
— Премного благодарен, — отозвался на похвалу Лесник, степенно кивнув.
Прапор едва не подавился смехом.
— От она, интеллигенция! Сам-то чего не ешь, Лёх?
— Не лезет, — капитан отставил едва ополовиненную миску.
Чугун стрельнул в ее сторону вожделеющими глазами. Махнул
рукой и как бы невзначай, будто совсем незаинтересованно, спросил: — То есть доедать не будешь?
— Забирай, троглодита кусок, — Ермол пододвинул свою порцию прапору.
Тот, не заставляя просить себя дважды, схватил миску и вновь загремел ложкой. Когда посуда опустела, мужчина принялся вылизывать тарелку языком, не переставая блаженно охать. Капитан, посмеиваясь, наблюдал за этим священнодействием. Да, прапорщика он себе выбрал под стать бойцам. Антон Чугунов всегда таким был, еще до Последней войны. Любил хорошо покушать, потравить байки и нарваться на очередную выволочку от начальства. Про его самоволки по части легенды ходили. Глупо было надеяться, что с возрастом он хоть как-то остепенится. Зато когда дело доходило до драки, надежней напарника сложно было отыскать. Будто бы мановением волшебной палочки, рядом возникал совершенно другой человек: серьезный, спокойный, профессиональный. Во многом благодаря ему Ермолову, на тот момент простому лейтенанту, удалось выжить в первые годы после войны. Так что, дослужившись до капитана, Алексей ни секунду не сомневался, кого в первую очередь позовет в свою группу.