Кодекс Херта

N02far

Элис хмыкнула, подчинившись. Надо выбрать какую-то отвлечённую тему. Совсем стороннюю, чтобы она забыла и о базе, и о своих способностях, и об этом сейфе. Но спрашивать её о жизни до инцидента... Не уверен, что это не вызовет ещё худший эффект.

— Рассказать тебе что-нибудь? — спросил напрямую.

Девочка чуть улыбнулась.

— А разве у тебя нет хитрого плана, как меня отвлечь?

Вздохнул и развёл руками, признавая своё поражение.

— Я не очень хорош в общении... Особенно, когда речь идёт об обычной гражданской жизни. Треть своей жизни провёл на военной службе, четверть на службе в ЦРУ, в специальном подразделении,

что мало отличалось от военного, — я сделал неопределённый жест. — Байки армейские рассказывать я горазд, но в повседневной жизни неуклюж и неловок. Листай.

Элис перевернула страницу.

— А почему так?

— Почему что? — не понял я вопроса.

— Ну... Ты же должен быть приспособлен к сложным ситуациям. Так почему становишься неловок?

— А, это.

Задумался, формулируя мысль.

— Наши мозгоправы объясняли бы всё умными словами. А если говорить, как я это вижу... С чем бы сравнить? Попробуй представить, что ты научилась отлично ездить на машине, а тебя посадили за руль мотоцикла. Вроде бы вот дорога, правила движения те же, но управление совсем другое. Ты хочешь резко дёрнуть руль или надавить на тормоз, а надо наклоняться в сторону и лишь отпустить газ.

Я погасил сигарету об пол и спрятал оставшийся фильтр обратно в пачку. Не буду мусорить.

— Заходишь в магазин. Над дверью трель звонка, предупреждающего продавца о твоём приходе. А сам вздрагиваешь, даже если знаешь, что там висит этот звонок. Потому что тысячу раз до этого на любой резкий звук пригибался и перекатывался в укрытие. От этого, без дураков, зависела твоя жизнь. И так во всём. Я не люблю сидеть спиной к окну и дверям. Могу себя пересилить, но постоянно испытываю дискомфорт. Физически не могу расстаться с оружием. Ненавижу фейерверки. Перелистывай.

Девочка, внимательно меня слушала, и потому немного сбилась. Но протянула руку и перевернула страницу.

— С музыкой вообще беда. Я физически не могу слушать современную музыку, — я задумчиво посмотрел на Элис. — Ты, наверное, меня даже поймёшь.

Она удивилась.

— Да?

Киваю.

— Ага. Включается музыка, любая, неважно какая мелодия, о чём поют. Если на акустической гитаре, скрипке или пианино, например, на одном инструменте — я могу слушать. Но если барабаны — всё, приплыл. Я не слышу музыки, а в голове только картинки. Помнишь, я тебе про друга рассказывал.

Она кивнула.

— И что это только один самый дерьмовый день, — подтвердила Элис, она помнила.

— Не ругайся, — пожурил я вновь закуривая. — Меня возвращает в те дни. Листай.

Элис отвернулась в сторону и механически перевернула страницу. Но всё так же рукой.

— Да, понимаю. С этим ничего не сделать?

Я вздохнул.

— Есть способы. Есть из разряда — прыгать с горячей сковородки в огонь. Алкоголь, наркотики, экстремальные виды спорта. Чтобы был риск, чтобы адреналин в кровь лошадиными дозами, — я отсалютовал ей пачкой сигарет. — Вот, видишь. Я пью не самый дорогой и качественный алкоголь. Есть деньги на другой, но когда я хочу выпить, это значит я хочу что-нибудь забыть. Но!

Важно поднимаю указательный палец.

— Я не просто так сказал, что это плохие способы. Они опасны. Нужно себя контролировать. Если с сигаретами я рискую только своими лёгкими, то алкоголь... Скажем так, в школе далеко не просто так рассказывают, что эта дрянь опасна. Перелистывай.

Элис послушалась.

— Наркотики —

вообще верная смерть. Просто и без всяких скидок. Если начнёшь — год, два, максимум три, и всё. Передоз, как самое вероятное. Дружки наркоманы тебя изнасилуют и убьют, пока ты будешь под кайфом. Или пристрелит полиция, когда полезешь в чужой дом, потому что нет денег на очередную дозу. Сам я никогда на пушечный выстрел к этой дряни не подходил, — долгой затяжкой добил сигарету. — Пью редко. Никогда не напиваюсь в сопли. Профессиональное, чуть-чуть переступишь черту — начнут стачиваться навыки. Глаз не видит, руки дрожат. Это всё — смерть на поле боя. А курение.

Вздохнул.

— Оправдываться не буду, плохо это. Раньше я в полном снаряжении мог несколько километров пробежать и не сбить дыхание. Сейчас вряд ли смогу по лестнице на десять этажей подняться. Страницу.

Элис подчинилась.

— Но есть другой способ. Ты, конечно, не совершеннолетняя, но я тебя и не совращаю. В общем, близость. И не только секс, но и близкий человек, который будет просыпаться вместе с тобой по ночам и успокаивать, поддерживать. Такого найти очень сложно, мало у кого получается. У меня такого нет и никогда не было. Близкий человек сможет помочь. Со временем проходит. У меня есть несколько знакомых, которые... Отпустили. Которых отпустило, наверное, надо говорить.

Хотелось снова закурить, но я сдержался.

— Тебе, в каком-то смысле, повезло. Чем моложе, тем легче перенести подобное. Да, понимаю, тебе кажется, что ты никогда не забудешь произошедшего. Как-нибудь выберемся отсюда и сходим на собрание ветеранов. Там будут сидеть парни, вроде меня, только помоложе. И половина, рассказывая о боли, что их преследует, будут к концу беззвучно плакать. Суровые, крепкие мужики. Так что ты ещё неплохо держишься.

Элис опустила взгляд к книге и перелистнула страницу. Рукой.

— А ты ходил на такие собрания? — спросила тихо.

— Да, ходил, — подтвердил, уже зная следующий вопрос.

— Плакал?

Ни намёка на насмешку. В ней сидели абсолютно другие эмоции. Нет, я не плакал. Не просто так мозгоправы говорили о моей высокой стрессоустойчивости и приспосабливаемости. После всего того, через что я прошёл, обычно гарантированы расстройства и ПТСР в полный рост. Но я отделался лёгким испугом. И именно поэтому ответил.

— Да. Я тоже плакал.

Элис поднялась, медленно подошла ко мне, присела рядом и обняла за шею. А затем тихо заплакала. И начала рассказывать. Сбивчиво вываливать на меня всё, что помнила о дне инцидента. В плане способностей девочки мы так и не продвинулись, но зато её, похоже, отпустило.

Глава 33

17 августа 2008 года

Новый Орлеан, штат Луизиана, США

Неторопливо грызу тыквенный пирог, запивая соком. Сижу и задаюсь вопросом — что я здесь делаю? На что надеюсь?

То самое кафе, примерно то же время. Фитоняшки, естественно, не встретил.

С утра успел зайти к детективам. Бен подтвердил, близких Сэма перевели под наблюдение и опеку, но сам парень ими не интересовался, что несколько странно. Напоминать ему я не торопился. Сейчас господа-детективы разбирали по крупицам жизнь детей. На стене висели три огромные доски, по одной на каждого метачеловека, шло заполнение фактами. Процесс точно не будет простым.