Кодекс Хранителя
Шрифт:
— Ты же знаешь, я не могу звать сюда Ананьева, — вздохнул он, откидываясь на спинку стула. — Это все равно, что взять и позволить ему испохабить еще парочку послушниц…
Гемарта закатила глаза.
— Вот честное слово, первый раз, что ли? Окто… Между прочим, это твои девчонки уложили его адептку, а не наоборот. Так что подтирай сопли и включайся в игру.
— Они не готовы, — в который раз за последнюю неделю сказал он. Это уже реально начинало бесить. Но Гемарта Дич не стала бы хорошим врачом, если бы поддавалась глупым эмоциям. Потому, представив перед собой смертельно больного, продолжила уже более
— Так сделай их готовыми. Хранитель ты или кто? В конце концов, хотя бы просвети в общих чертах, в какую задницу они вляпались. Лады?
Октопус покосился на нее и лишь молча кивнул.
— Ну и хорошо. А то мне, знаешь ли, приятнее с осведомленными пациентами работать, а не с пушечным мясом.
* * *
Хадиса очнулась, когда за окном уже взошла луна. Возле кровати горел забавный ночник в виде цветочка. Уже знакомая ширма была наполовину отставлена в сторону, открывая вид на распахнутую дверь подсобки. Селенция спала на кушетке, а возле нее сидя читала белобрысая девушка, которая сегодня днём принимала участие в исследовании.
Или это было уже вчера?
Застонав, Хадиса попыталась сесть, но тут же была уложена назад. Белобрысая оказалась крайне быстрой.
— До утра вставать нельзя, — улыбнулась девчонка, небрежно отбрасывая копну волос за спину. — Но, если хочешь, можем поговорить. Я Камилла.
Она уселась рядом на невесть откуда взявшийся стул и улыбнулась дежурной улыбкой.
Хадиса задумчиво скользнула по ней взглядом. Девушка была красивой. Светлые брови и ресницы были почти незаметны в свете ночника, однако вовсе не портили аккуратную, почти скульптурную внешность.
— Почему я здесь? — наконец спросила Хадиса, решив не распорашиваться на словесные реверансы.
— Ничего удивительного. Ты пострадала, — ответила девушка. — Мы успели изучить тебя до первого хода адептов, так что ты все равно в выигрыше, могло быть хуже.
Хадиса ничего не поняла. Ни о первом ходе, ни о выигрыше. А особенно то, каким образом это касается ее вопроса. Сказывалось ее общее нежелание вникать в жизнь Академии. Вот здесь бы стоило расспросить, но, откровенно говоря, Хадиса даже не знала, с чего начать. Обычно близняшки все самое интересное приносили на тарелочке. Кирин, в свою очередь, никогда и ничего не вынюхивала. Знает — хорошо, не знает — ну и пусть…
Наверное, растерянность на ее лице была слишком очевидной, потому что Камилла продолжила, выкладывая все новые и новые порции информации, от которой сейчас попросту раскалывалась голова.
— Это сложно объяснить. Здесь надо жить годами, чтобы вникнуть. А вас, как слепых котят, в яму с водой бросили. Просто не повезло. Обычно набор на факультеты Хранителей и Раздора происходит раз в пять лет. По сравнению с ними на инженерном факультете с его ежегодными наборами — жуткая текучка. Но зато преподаватели посвящают свое время только вам. Бывает, до пятого не доходит ни один. Так случилось несколько лет назад с твоим факультетом. Адепты их буквально на ноль помножили. Потому вместо того, чтобы перекинуть послушников с первого на второй курс, огласили новый набор на первый. А неудачников распихали кого на актифакторский, кого на инженерный. На инженерный больше попало. Говорят, некоторых вообще выпили досуха. Печаль короче. Восстанавливать было нечего. Я тогда на второй
— Я все равно не понимаю.
— И не поймёшь, пока Звездунов не снизойдёт и не объяснит.
Хадиса промолчала. Сказано было в точку. Этот мужчина дал четкое понятие, что ему Хадиса с подругами поперек горла.
— Ты не волнуйся, ваш декан всегда помогает своим студентам. Особенно если они становятся целью. Уж поверь мне. А раз Раздор уже определился с твоей кандидатурой, то Звезда и с тобой смирится, и с подругами твоими.
Хадиса невольно вскинула брови от удивления, а Камилла наклонилась к ней ближе и зашептала:
— Кстати… О том, что на четвертый курс хранителей семейного очага приняли четырех пришлых девчонок, Академия гудела еще до вашего приезда. Это против правил. Но кто-то очень сильно поднажал, понимаешь? Отдать вас на четвертый курс — все равно, что помахать красной тряпкой перед быком. Выкарабкаешься — классно, не выкарабкаешься — выпьют до дна, а потом поминай как звали. Уверена, Звездунов пробовал вас отговорить ещё в первый день приезда.
И тут она попала в точку.
Пробовал, пугал, обломался. Но подтверждать догадку Камиллы Хадиса не спешила и вскоре попросту закрыла глаза и притворилась спящей.
Девушка не мешала. Опять отошла в подсобку и села читать. Где-то в палате тикали часы, и в ночной тишине звук казался слишком резким.
Хадиса думала. Складывала в голове все произошедшее с понедельника и никак не могла найти смысл. Наверное, стоило больше интересоваться побуждениями родственников, а не в тот миг, когда по хвосту ударят.
Она суккуб. Она знала, что, скорее всего, так оно и будет. Так уже было с братом, но тогда его сила стала абсолютной неожиданностью для семьи. На Хадису же смотрели после этого, как на бомбу замедленного действия, и при первой возможности сплавили сначала в закрытую школу для девочек, потом в институт… И в конечном итоге — на факультет Хранителей.
Теперь, как оказалось, она красная тряпка для быка.
Хадиса не обижалась, понимая, что в этой ситуации решение отца было единственно верным. Вот только поняла она это только сейчас. К сожалению. Блажь семьи как-то в один миг превратилась в жизненную необходимость.
Входная дверь скрипнула. В ночной тишине прозвучало это слишком громко. Внутрь кто-то зашел, и вмиг посерьезневшая Камилла выплыла из подсобки навстречу.
— С ума сошел? Уйди… — послышался ее взволнованный голос из-за ширмы.
— Да ладно, я одним глазком. — Голос был мужской и смутно знакомый.
— Завтра днем — хоть десятью. А сейчас прошу, уйди!
— А если так?
Камилла тихо пискнула. Наступившая тишина была оглушающей.
Кирин осторожно сползла с кровати и беззвучно отошла в угол ширмы, где меньше всего доставал свет ночника. В теле чувствовалась слабость, вчерашние ожоги все ещё давали о себе знать, хотя их уже и не было видно на коже. В звенящей тишине чисто на автомате начала собирать энергию у своих ног. Наверное, слишком волновалась, потому что вместо энергетического потока оказалась по щиколотки в луже воды.