Кодекс Крови. Книга ХVIII
Шрифт:
Маркусу добавилось работы. Как оказалось, Софье и Тайпане тоже. Эти предприимчивые барышни каждая в своих провинциях создали структуры информаторов: Софья — в орденских землях, Тайпана — в Великой Пустыне. Магичке жизни помогали женщины за счёт лекарской практики, Тайпана использовала собственные магические способности. Вот так и вышло, что внутренняя безопасность империи оказалась в нежных ручках двух дам, держащих в ежовых рукавицах своих информаторов.
Благо моего участия в подготовке особо не требовалось. Потому я на время смог зарыться в архивы Альба Ирликийского. Прежде чем воссоздавать тело Системы, предстояло тщательно изучить все
Выращивание одной копии занимало сутки непрерывного нахождения в ложементе с гелем. Так, во всяком случае, описывал Альб в своих дневниках. Подобный ложемент я видел в пещере у алтаря Найадов. Но сможет ли мой ковчег создать нечто подобное без всяких гелей и ванн?
«Ковчег?»
«Смогу, — задумчиво ответил энергетический слепок моей собственной души. — Но до того приведи ко мне детей, я сделаю привязки душ для перерождения. И ещё, тело для копирования мне нужно будет целиком на сутки. Одной капли крови будет недостаточно».
Вот же… А ведь я не планировал больше возвращаться в карантинный мир и уж тем более не намеревался красть оттуда человека на сутки. С другой стороны, сутки в родном мире равны нескольким мгновениям в другом. Особого влияния это не должно было произвести. А слово я дал. Да и отблагодарить Стешу хотелось.
Однако же собственные дети стояли в моей системе приоритетов на первом месте. С них решил и начать. Была ещё мысль сделать привязку души Ольги к ковчегу, как моей супруги, но здесь ковчег меня огорошили отказом:
«Не выйдет».
«Но почему? Первостихии же одобрили наш брак, — недоумевал я. — При должном уровне силы обещали, что даже сможет перемещаться между мирами без моей помощи».
«Уж не знаю, что тебе обещали первостихии, но перерождаться в нашем мире она не сможет. У её души привязка к другому миру. Она же не просто так у тебя Высшая. Уже срослась и сроднилась с другим миром».
М-да, а ведь на обряде первостихии и приняли-то её с трудом. Вот, оказывается, в чём было дело. Видимо, перепривязка души чужой Высшей просто приравнялась бы к воровству или обезглавливанию мира.
Что ж, тогда следовало хотя с детьми провести соответствующий обряд. Вырвать их из руки лап особо заботливых дедушек удалось с трудом, и то ссылаясь на родовую необходимость.
Юрдан на время вновь превратился в любознательного малыша, ничего не помнящего о своих прошлых жизнях. А Рейну удалось забрать лишь в компании Борея.
Предрассветную тишину на крыше Башни Крови нарушало лишь мягкое дыхание спящих детей.
Устройство рода пробуждалось медленно, словно потягиваясь после долгого сна. Сначала лишь слабый серебристо-розоватый отсвет, затем тонкие, как паутина, лозы потянулись к новорожденной девочке. Они сплетались в ажурную колыбель, нежно покачивая её, будто убаюкивая. Малышка даже не проснулась, лишь сладко зевнула, и казалось, что само устройство улыбнулось в ответ.
Юрдан, уже чуть меньше года от роду,
Они появились беззвучно, тени предков-аспидов, в ипостасях драконов и людей, выстроившиеся клином, как некогда на поле битвы. Их черты были размыты веками, но в их глазах горело признание. Они смотрели на детей и на меня.
Первым шагнул вперед высокий воин в доспехах из драконьей чешуи. Он поднял руку, сжатую в кулак, и склонил голову. Жест был ясен: «Благодарю тебя, хранитель. Ты возродил не только артефакт — ты возродил нас».
За ним двинулась женщина с отметиной аспида на щеке. Её призрачные пальцы вывели обережные знаки над колыбелями детей, а после едва коснулись моего плеча, и в тот же миг я почувствовал волну тепла, словно все поколения Эсфесов передавали мне свою силу и поддержку.
А потом они преклонили колено.
Не перед детьми, передо мной. Новым главой Великого дома и империи. Тем, кто вернул память о них в этот мир.
Последней подошла тень древней правительницы — её корона мерцала неизвестными минералами не хуже звёзд на небе. Она не кланялась, она единственная смогла заговорить:
«Ты — наша душа, хоть и не наша плоть. Ты — наша прошлое и наше будущее. Ты — наш меч и наш щит. Ты — наш! Всегда помни об этом! И теперь они тоже наши», — указала женщина на малышей.
Призраки начали меняться. Люди становились драконами и расправляли крылья. Они поднимались ввысь, к рассветным лучам, пробивавшимся сквозь облака, и растворялись в зареве. Но их благословение осталось не только в устройстве. Оно осталось на мне.
Устройство рода заалело, приняв в себя три новые жемчужины-слепки душ.
Великий Дом Эсфес ожил.
Хм… А почему три?
Глава 19
«Ковчег?! Почему жемчужин три?»
«Так защитник же… — неуверенно ответило родовое устройство, — дракончик из кладки Эсфесов, и пусть душа не совсем наша, но древняя. Вполне подходящая для рода, да и адамантием успела напитаться за годы прошлый жизни и за период слияния души и тела».
Пришлось признать разумность решения ковчега. Я ведь и сам постарался даровать Борею перерождение, а нашему яйцу шанс на одушевление. Выходит, я был прав, когда предположил, что устройства могу принять в род особо интересные и полезные души. А следом подкралась и другая мысль. Конечно, как отцу новорожденной дочери, мне о таком думать было рано. Но…
«Если Рейна и Борей решат образовать пару, у них могут быть проблемы из-за родства?»
«Уродств не будет, если ты об этом, — тут же сообразил ковчег, — у них с Эсфесами родство перекрёстное, у Борея — по крови, у Рейны — по душе. Так что не растите как брата и сестру и будет вам и им счастье. Там знаешь какая вероятность на появление одарённого потомства? Закачаешься, как говорит твоя супруга Ольга».
«А ты ещё и такое можешь просчитать?» — удивлению моему не было предела.
«Я ещё и не такое могу просчитать, — абсолютно серьёзно подтвердил ковчег. — Когда найдёшь время, надо бы нам подучиться взаимодействовать. А то пока мы всё больше урывками пожары тушим. А надо бы не только решением кризисов заниматься, но и учиться жить в нормальном темпе».