Кодекс Крови. Книга I
Шрифт:
Единственная, кто ещё умудрялся брыкаться, оказалась вторая наследница лекарского рода Подорожника. Мелкая девчушка раз за разом показывала зубы, не идя в открытую конфронтацию, но и не давая себя подмять в прямом смысле слова. А ведь Репейница и Лягушка вполне прекрасно себя чувствовали, перекувыркавшись чуть ли не со всем потоком. Анонимность местами открывает истинные чувства, и далеко не всегда они лицеприятны, но это уже проблемы их семей.
До вчерашнего вечера Паук планировал сделать Подорожницу собственной ученицей, тем самым оградив от приставаний местного альфасамца, но всё
Что-то похожее выдавали латиноамериканские бойцы, называя это капоэйрой. Обилие крутящих движений, похожих на танцевальные па, подсечки, использование инерции движений соперника. Но самое главное отличие — кровь! Парень практически искупался в ней. Паук насчитал не менее десяти серьёзных попаданий по неизвестному и ещё почти два десятка, прошедших вскользь. И каждый раз новенький как будто нырял в свежую кровь на брусчатке, не то восстанавливаясь, не то поддерживая свой кровавый боевой транс.
Одно это давало надежду, что мальчишка — и есть тот самый последний отпрыск Комариных, которого прятали последние десять лет ото всех в надежде спасти от участившихся покушений. А это значит, что Агате удалось не просто отыскать, но ещё и воспитать не абы кого, а настоящего комара по духу. Конечно, он ещё не встал на крыло, но кровь…Кровь на его зов откликалась, а это самое важное на границе аномалий.
Они, кадровые разведчики и последние кровники Комариных, вынуждены были просто ждать, кого поставит во главе рода Комар. Всё, что они смогли, это не дать умереть школе. Хотя, положа руку на сердце, и здесь они не слишком преуспели.
Запросы в министерство обороны уходили и возвращались с отписками сродни «Денег нет, но вы держитесь», «Ваше обращение очень важно для нас, но не находится в приоритете интересов военного ведомства» и самое шедевральное: «В связи с длительным отсутствием подтверждения необходимости присутствия государевых людей на заданных секретных объектах, финансирование будет прекращено. Для получения довольствия рекомендуем вернуться на действующую службу».
Паук сплюнул. Они и так на действующей службе, а если в ведомстве засели крысы, то он и его ребята не собираются им уподобляться. Честь и совесть не последний звук для комаров. Они будут стоять на границе аномалий столько, сколько потребуется.
Глава 3
Я всё-таки задремал. Проснулся от неаристократичного тычка пальцем в рёбра и шипения:
— Вставай, пока тёмную тебе не устроили.
Хм, Подорожница. Могла и промолчать, глядя, как меня собираются бить всем потоком, а нет. Чувство благодарности оказалось ей не чуждо. Удивило, что Репейница и Лягушка тоже приближались на цыпочках к моей постели среди прочих неравнодушных. А вот косолапый уже фиксировал перекладиной дверь, чтобы мне не удалось сбежать.
Почему-то в душе разгорался уже знакомый азарт. Хорошо же я искупался в их крови, если за ночь действие не выветрилось. Расклад «девятнадцать на одного» меня
— Ой! Ой! Ой! Мамочки! Посторонись! — послышался сперва несмелый писк, а затем проклятия и ругань в полный голос, когда Репейница и Лягушка с бурчащими животами ломанулись в уборные, расталкивая всех на своём пути.
Ни о какой скрытности дальше уже не шло речи. Один за одним в том же направлении рванули остальные зачинщики, а вот оставшиеся восемь уже в нерешительности взирали то на сонного меня, то на уборные, где сейчас раздавалась просто канонада залпов чьих-то разрываемых задниц.
Косолапому и ещё нескольким курсантам места в туалетах уже не хватило, и они вынесли дверь вместе с перекладиной в едином порыве найти свободные отхожие места.
— А я предупреждала, что нечего жрать всё подряд на ужине, — снова пришла на помощь Подорожница, неосознанно прикрывая мою диверсию. — После лечебных элексиров прошлого поколения плотно есть противопоказано.
На восьмёрку нерешившихся тяжело было смотреть без улыбки. Они переступали с ноги на ногу, вспоминая, чем ужинали накануне, и мысленно прикидывая свои шансы оказаться в рядах дристунов.
Решив не искушать судьбу, они вернулись на свои места.
— Спасибо! — произнёс я одними губами, глядя на торчащие из-под двух одеял голубые глазёнки Подорожницы. Та только фыркнула в ответ, поглубже зарываясь в тепло. Интересно, а я вижу реальный облик девушки или всё-таки морок, наведённый артефактом? Я склонялся скорее к первому варианту, ведь крови всегда было глубоко всё равно на магию иллюзий.
Спустя четверть часа мы услышали крики и ругань местных инструкторов. Если опустить трёхэтажные конструкции брани, то она сводилась к неумению быть сдержанными в еде и карам в виде уборки своих отходов, разбрызганных по всей территории школы.
Досталось всем. Девушки убирали казарму, а парни — остальную территорию школы, которую успели пометить болезные. Ну, что сказать, через два часа общественное мнение изменило направление, и прибить уже хотели дристунов. На меня всё больше косились, но не лезли. Ноющие задницы и урчащие кишки отлично выбивали из головы желание померятся силами. Но как позже оказалось, инстинкт размножения не смогла перебить даже горящая огнём задница.
Сама школа выглядела как особняк или поместье средней руки, затерянное посреди многовекового леса. Каменные стены с башенками были повыше, чем в Хмарёво, но, в целом, видно было, что оба поместья строились по одному проекту. Сюрпризом стало, что, несмотря на нахождение в лесу, на мой призыв не откликнулся ни один комар. То ли, и правда, здесь блокировалась связь с местными божествами, то ли я без перстня не мог пользоваться призывом.
Ответ я, как ни странно, подслушал. После уборки мы отправились в столовую, где на грубо сколоченных столах стояли подносы с оловянными тарелками постной рисовой каши и вареными яйцами и чашки с коричневым отваром. Курсанты косились на завтрак с опаской.