Кофе, кот, мужчины и я

Жилло Анна

— Ну что, Пикс, теперь будем ждать снега, — я провела пальцем по границе двух котов на морде, и он недовольно фыркнул.

В нем и правда соединились два разных кота, Сергей не соврал. Черная половина была мрачной, готической и чертовски надменной. Рыжая — веселой, хитрой, простецкой. Я любила обоих, разумеется. Всего-то месяц прошел, а я уже не представляла, как раньше жила без него. Казалось, он был со мной всегда.

А вот с Кириллом все обстояло с точностью наоборот. Неужели мы и правда два года были вместе? Встречались, целовались, занимались любовью?

Хотя

насчет любви все было неоднозначно. Потому что признания так и не случилось. По мне, если люди друг друга любят, они рано или поздно должны это озвучить. У меня такой потребности не возникло. У Кирилла, видимо, тоже. Я вообще не видела нашего общего будущего, свадьбы, детей, внуков.

Вопрос — что мы делали вместе? Хороший вопрос. Он мне нравился, с ним было интересно — разумеется, когда не умничал и не учил меня жить. И в постели было неплохо. Но иногда приходили сомнения: про пожар и экстаз врут для увлекательности, или со мной что-то не так? Или, может, не так с нами обоими? Хотя секс с Кириллом был на порядок лучше моих предыдущих отношений, коротких и бестолковых. Не говоря уже о самом первом опыте, который я вообще не любила вспоминать.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимала, что все это было не то. Не для меня. Он не был плохим человеком. Ну да, со своими тараканами и недостатками, как и все. Просто не мой. И очень хорошо, что я это поняла, пока не стало слишком поздно.

В двадцать восемь лет, наверно, смешно мечтать о прекрасном принце. Поэтому я и не мечтала. Просто надеялась, что где-то есть человек, который подойдет мне, может, не идеально, но все равно будет именно моим. Тем, кто нужен именно мне. Надеялась, что мы встретимся.

Мы с Лидой сходили на спектакль в «Приют комедианта». Валик попросил избавить его от этого, как он сказал, морального изнасилования, и мы пошли ему навстречу. Пьеса была не та, которая с бабушкиной кроватью, какая-то жутко авангардная. Толпы полуодетых людей метались по полупустой сцене, размахивали руками и декламировали что-то невнятное. Мне напомнило «Женитьбу» из «Двенадцати стульев», и даже Лида, привычная ко всему, сказала задумчиво:

— Хм… как-то это уж… слишком.

Степан встретил нас на выходе и повел в ближайшее кафе. Разговор под кофе шел исключительно на театральные темы, и даже мне, далекой от этой области искусства, было интересно.

— Надеюсь, эта наша встреча не последняя, — сказал он, когда мы прощались. — Захотите на спектакль — звоните, пишите. Буду рад.

— Сонька, он на тебя запал, — хихикнула Лида, пока мы ждали гужевой транспорт в лице Валика на машине. — Иначе с чего бы ему нас снова звать? За кровать достаточно было одного раза. Он, конечно, Бармалей, но милый, согласись.

— Милый, — не стала отрицать я. — Но если бы запал, мог бы меня куда-нибудь и пригласить.

— А может, постеснялся при мне.

— Так телефон есть. И воцап. Не мальчик уже, чтобы стесняться.

— А если пригласит?

— Ну так схожу, почему нет?

Когда-то у меня было опасное заблуждение, что приглашение на свидание чуть ли не обязывает к началу отношений. Если

не хочешь этого, лучше не соглашаться. И только сейчас я поняла, что нет. Вообще ни к чему не обязывает. Ни к отношениям, ни даже к новой встрече.

Тем временем один шкаф из бабушкиной квартиры все-таки забрали. Остались еще два. Я закинула объявления где только можно. Пару раз приходили, смотрели, но отказались.

— Соня, вы будете продавать квартиру? — спросила Виктория Львовна, соседка сверху, с которой мы познакомились, когда я раздавала вещи.

— Нет, я хочу открыть в ней кафе. Правда, придется собирать согласия жильцов.

— Кафе? — испугалась она.

— Не волнуйтесь, там не будет ни музыки, ни кухни. Это даже не совсем кафе. Туда будут приходить, чтобы провести время. Поговорить, в игры поиграть.

— А, антикафе, — кивнула она. — Ну это ладно. Лучше так, чем продадите, а там черт знает что устроят. Рядом с вами на первом этаже что ни год — новый арендатор. То магазин, то ателье, то Озон.

— Ну я тоже думала, что если не получится с антикафе, просто сдам в аренду.

— Ой, пусть у вас все получится, Сонечка, — улыбнулась Виктория Львовна. — А с жильцами я поговорю. С теми, кого знаю. Чтобы не возражали, когда будете подписи собирать.

— Спасибо вам огромное, — обрадовалась я. И подумала, что, кажется, наша с Игорем Ильичом идея сработала, навести мосты с соседями удалось.

Глава 10

— Сонечка, я тут выяснил, что теперь можно собирать согласия жильцов, не дожидаясь оформления собственности. Чтобы время зря не терять, — Игорь Ильич насыпал в кофе ложку сахара, потянулся за второй, но притормозил руку на полпути. — Вот так думаешь, что ты все еще молоденький, а организм возражает. И сахар приходится ограничивать, и кофе вроде как нельзя. Но от твоего не могу отказаться.

— Думаю, раз в неделю не сильно повредит, — сочувственно улыбнулась я, а Пикс, как обычно, обшерстил его брюки.

Он действительно заезжал ко мне раз в неделю, по пятницам, возвращаясь из академии госслужбы, где читал лекции по гражданскому праву.

— Каждый год говорю себе, что хватит уже, — вздохнул Игорь Ильич. — А потом снова зовут, и так, что не хочешь, но соглашаешься. Нам, старикам, важно чувствовать себя нужными.

— Да какой вы старик, — возразила я. — Вот правда, кто-то уже в пятьдесят старый, а вы вообще никогда стариком не будете. Так что не наговаривайте на себя.

— Какой приятный комплимент от молоденькой девочки, — рассмеялся он. — Я у тебя, Соня, греюсь, как у огонька. Как будто ты моя внучка. У меня есть внук, уже взрослый, но живет с родителями за границей. Видимся редко, да и отношений близких нет, к сожалению.

— Ну тогда считайте, что вы меня… увнучили. У меня дедушек нет, не застала. Дедушка — это же классно!

Мне показалось, что он даже растерялся на секунду. И глаза блеснули влажно.

— Спасибо, Сонечка, — он погладил меня по руке. — Прямо растрогала. Хотел бы я, чтобы ты на самом деле была моей внучкой.