Когда боги рыдают
Шрифт:
Из всего сказанного Габай понял только, что с помощью какого-то имитатора у Михалёва есть шанс заговорить.
Слушай, Аркадьич, - он взял доктора за халат и притянул к себе.
– Сделай, чтоб пацан заговорил. Мне позарез нужно!
Мне тоже, и не меньше, чем вам, - ответил доктор, высвобождаясь и отступая на шаг.
– Но гарантий, сами понимаете, никаких. Речевой имитатор - штука не слишком надёжная и к нашему случаю может не подойти...
А ты сделай, чтоб подошла, - Габай достал из кармана
– Ты уж постарайся.
Уверяю вас, мне самому не терпится поговорить с ним, - доктор с живейшим интересом смотрел, как гость извлекает из бумажника стодолларовые купюры.
– Но раньше, чем через три дня, это осуществить не удастся...
Завтра пацан должен заговорить!
– решительно произнёс главарь.
– Завтра, понял?
Помешкав пару секунд и для вида испустив сокрушённый вздох, доктор взял протянутые ему двести долларов.
Обещать не могу, честное слово... Это же эксперимент...
Нам срочно надо базарить с ним!
– прорычал бандит.
Вы должны быть готовы к тому, что вместо членораздельной речи услышите бессвязный бред, - робко заметил эскулап.
Габай посмотрел на него сурово.
Ты уж постарайся, чтоб не бредил. Хотя бы один день. А там уж хрен с ним, пусть бредит.
Я не Господь Бог. Обещать не могу...
Бандит обернулся к аквариуму.
Денис!
– рявкнул он во всё горло.
– Слышишь меня?
Тише, тише, - встревожился доктор.
– Тут надо соблюдать тишину!...
О, губы вроде шевельнулись!
– воскликнул Пискарь, вглядываясь в повязки на горле.
Я что-то не заметил, - возразил Качок.
Братки расхаживали по комнате, рассматривали приборы, трогали провода, тыкали пальцами в тело под простынёй, но самый большой интерес вызывал аквариум с мозгом. Гугнивый подошёл к нему вплотную и принюхался.
Пахнет, вроде, спиртом, - заметил он.
Осторожней, не заденьте провода!
– волновался Леонид Аркадьевич.
– Если слетит хотя бы один провод, жизнедеятельность мозга будет непоправимо нарушена и всё пойдёт насмарку. Мозг погибнет...
Жмурик, в натуре...
– Гугнивый дурашливо смеялся.
Отвали от аквариума!
– велел ему главарь.
– Никому у проводов не ходить, поняли, нет?
Тем более кричать сейчас Денису бесполезно, - прибавил доктор.
– Он всё равно вас не слышит. Звуковые сигналы должны воздействовать непосредственно на его слуховые рецепторы, а для этого надо соединить с микрофоном соответствующие отделы его мозга. Я займусь этим завтра.
Займись, а мы уж отблагодарим, - заверил его Габай.
– Будешь доволен.
Озираясь, он прошёлся по помещению, подёргал ручку небольшой дверцы в дальнем конце. Дверца оказалась незапертой. За ней обнаружилась крохотная комнатка, в которой хватало места только для письменного стола, двух стульев
Здесь мой рабочий кабинет, - сказал доктор.
Тесновато тут у вас, - заметил Габай, закрывая дверь и возвращаясь в лабораторию.
Приходится довольствоваться тем, что есть, - развёл руками Леонид Аркадьевич.
– Больничное начальство мои опыты не слишком-то одобряет. Провожу их, как говорится, на свой страх и риск...
Риск - дело благородное, - изрёк бандит.
Заметив на одном из столов ручку, нацарапал ею на каком-то подвернувшемся листке свой телефон.
Как будет чего нового - сразу звони мне. Звони в любое время дня и ночи!
Ошеломлённые увиденным, братки спустились вниз и вышли из здания морга.
А что, может, пацан прочухается и вспомнит что-нибудь про Папаню, - задумчиво сказал Толубеев.
– Всякое на свете бывает...
Ты думаешь, он прочухается?
– скептически ухмыльнулся Качок.
Этот очкарик - не дурак!
– вскинулся Пискарь.
– Михаля он откачает, кишками чую! Видел, какая у него рожа хитрая?
На жмурика надежды мало, - хмурясь, сказал главарь после долгого молчания.
– Поэтому давайте думайте, где Папаня мог камни заныкать. Думайте, думайте все!
Глава 5
Браткам не пришло в голову ничего лучшего, как ещё раз съездить в деревню под Климовском и осмотреть папанин дом. Заодно, по предложению Гугнивого, "конкретно побазарить" с вдовой, у которой "хрен знает что на уме". Камни и деньги вполне могла "заныкать" она, узнав о смерти мужа.
Дом при обыске чуть не разнесли на куски. Проверили и перепроверили тайники, "конкретно" поговорили с вдовой, но всё это ничего не дало. Лидия, с какой бы стороны к ней ни подступались, ничего о камнях сказать не могла.
Общее замешательство рассеял Пискарь. Мало принимавший участия в поисках и напряжённо думавший о чём-то, он неожиданно поднял палец и произнёс торжественно:
"Вольво"!
Все посмотрели на него с недоумением.
Помните ту старую "четвёрку", которую Качок зимой разбил под Подольском?
– вдохновенно продолжал Пискарь.
– В ней Папаня тайник оборудовал! В заднем крыле, у самой покрышки!
Да, верно, верно, - закивали братки.
– Был у него такой тайничок.
Так вот, тайник мог быть и в "Вольво", - Пискарь понизил голос.
– В том самом, который разбился!
Бандиты переглянулись.
А разве в "Вольво" был тайник?
– пробормотал Толубеев.
Я что-то не слышал о таком, - прибавил Габай.
Пискарь с многозначительным видом пожал плечами.
Папаня мог просто не успеть сказать о нём...
Габай сомневался недолго.
Надо проверить!
– решил он.