Когда боги закрывают глаза
Шрифт:
– При чем тут катастрофа космического аппарата? – Гущин, до этого расхаживавший по своему кабинету во время допроса, сел на стул.
– Они пытались это изучать и там, в космосе, отправляли объект для опытов в условиях невесомости, но у них ничего не вышло. А после катастрофы они получили каким-то образом уже видоизмененный образец ТF. И хотели его спасти во что бы то ни стало, когда корпорация прекратила свою деятельность из-за банкротства. Хотели сохранить для будущих исследований, которые сулят, по их словам, какой-то невиданный прорыв
– Я не понимаю, о чем идет речь, – сказал Гущин. – Что такое ТФ?
– Сокращение от «Те-фи-да». Имя греческой богини, – Ева Ершова произнесла это по слогам раздельно.
– А как понимать ВИДОИЗМЕНЕННЫЙ? – быстро спросила Катя.
Греков лишь затряс головой.
– Я не знаю, поймите, я лишь слышал их разговоры, у меня никогда не было допусков в лабораторию. Клянусь, теперь я сказал вам все-все. И я требую себе охрану, я категорически настаиваю, чтобы меня взял под защиту закон, эта ваша программа защиты свидетеля. Иначе меня тоже прикончат, как и всю их команду сопровождения!
Глава 34
Блюдо сычуаньской кухни
Товарищ Чень Лун, уроженец Гуанчжоу, работающий в Москве по трудовому контракту в качестве аниматора и чайного сомелье в популярном ресторане «Храм Лотоса», что радует взоры москвичей окнами, оформленными в китайском стиле, украшенными настоящими антикварными китайскими фонарями и бронзовыми статуями будд, на своем пикапе отправился на Долгоруковскую улицу на встречу с оптовым поставщиком зеленого чая господином Лай Бао – уроженцем Сингапура.
По коммерческим делам они всегда встречались во время ланча в ресторане неадаптированной китайской кухни «Нефритовый Дракон» в торговом центре у метро, который с удовольствием посещали все китайцы, работающие в Москве.
Однако непосредственно перед встречей с господином Лай Бао товарищ Чень сделал солидный крюк по Третьему кольцу и попал в район Ховрино со стороны промзоны. Тут находились склады, но вот зеленый чай здесь никогда не отгружался.
В Ховрине товарища Чень интересовало совсем другое. На своем стареньком «Киа» он проехал, стараясь тщательно соблюдать все правила и не привлекать к себе внимание ГИБДД, по Зеленоградской улице параллельно железнодорожным путям и свернул на улицу Клинскую.
Иногда он сбавлял скорость и поправлял зеркало заднего вида. Кругом все казалось нормальным, обычным – остановки общественного транспорта, магазины, пешеходы, жилые дома.
Однако вдоль улицы припарковались сразу три желтые машины коммунальных служб с надписью «Аварийная помощь». На улице были огорожены открытые люки канализации, их окружали рабочие в спецовках и оранжевых касках.
На въезде в парк Грачевка товарищ Чень увидел несколько трейлеров с надписью «Телевидение», но они казались тихими, необитаемыми. Телевизионщики сидели внутри и не показывались.
Проезд к территории Ховринской больницы оказался закрыт. Улицу перегораживали бетонные блоки, а надпись на плакате гласила:
Товарищ Чень очень дисциплинированно затормозил на светофоре, еще когда зажегся желтый, но некому было отметить его аккуратность – в окрестностях Ховринской больницы он не увидел ни одной машины ГИБДД. Зато насчитал восемь фургонов без всяких надписей и четыре машины с надписями МЧС.
Объехав территорию Ховринки по кругу, он не стал приближаться к воротам, а нашел тихий двор, вышел из машины и универсальным магнитным ключом, не нуждаясь ни в каких кодах, открыл домофон первого подъезда кирпичной девятиэтажки. На лифте поднялся на девятый и подошел к двери на лоджию лестничной клетки.
Дверь загораживала железная решетка, но товарищ Чень, подпрыгнув, легко подбросил свое мускулистое тренированное тело вверх и в два маха преодолел препятствие. Он проделывал и не такие чудеса акробатики во время анимационных представлений в ресторане «Храм Лотоса», демонстрируя посетителям ресторана чудеса китайской чайной церемонии, жонглируя глиняными чайниками, полными кипятка, и балансируя с шестом на лбу с установленной на его конце фарфоровой чашечкой.
Оказавшись на лоджии, он достал из сумки, висевшей у него на плече, прибор, похожий одновременно на камеру и на бинокль. И приложил его к глазам.
Территория запретного места приблизилась максимально и была как на ладони. Товарищ Чень созерцал корпуса больницы, двор, по которому сновали люди, опять же в форме строителей, фиксируя все увиденное. Затем убрал аппаратуру и тем же путем выбрался с лоджии, спустился на лифте и на машине отправился к метро «Новослободская» в ресторан «Нефритовый Дракон».
Этот ресторан особенно славился блюдами сычуаньской кухни – острыми, пряными, удивительными на вкус.
Товарищ Чень знал, что господин Лай Бао закажет себе именно сычуань, которой он «есть очень большой поклонник».
Они встретились в отдельной кабинке, отгороженной от общего зала резными деревянными ширмами.
Товарищ Чень не преминул вежливо сказать, как он рад видеть господина Лай Бао, и спросить – удачным ли был его день, надо надеяться, что очень удачным.
Уроженец Сингапура господин Лай Бао – в определенных кругах известный как третий по значимости резидент китайской разведки в Европе – вежливо покивал и выразил удовольствие, когда официантка принесла заказанные им морепродукты в остром соусе.
– Когда ожидается? – спросил он, слегка отводя назад рукав пиджака и манжету крахмальной сорочки, украшенную жемчужной запонкой, и беря в руки палочки для еды.
– Точное время пока не называется. Но очень скоро.
– Я прорабатываю путь транспортировки и вывоза груза из страны.
– Очень хорошо, – товарищ Чень вежливо поклонился и тоже взял палочки для еды. – Мне сообщат дату передачи, и в этот же день надо будет перечислить половину денег на тот счет, который я вам передал.