Когда боги закрывают глаза
Шрифт:
С его слов известно, что, вернувшись из путешествий, он почти каждый раз перекрашивает свой коридор в новый цвет. А стены… стены все по-прежнему в обоях с географическими картами. Только если раньше лепились настоящие карты, купленные в магазине канцтоваров, то теперь – модные английские флизелиновые обои с рисунком в виде средневековых морских карт.
И еще эти африканские тамтамы на полу в роли табуреток. Катя представила себе, как по утрам, пробудившись в своей холостяцкой берлоге, Мещерский вскакивает и лупит в этот африканский
– Славная квартирка, – объявил Август Долгов.
Катя представила: а это, Сережечка, мои коллеги по тому делу, о котором ты знаешь.
– Здравствуйте, располагайтесь, я сейчас кофе сварю, – сказал Мещерский.
– Очень даже славная квартирка, – повторил Август, усаживаясь на тамтам, поджимая под себя свои длинные журавлиные ноги.
– Как ты себя чувствуешь, ты мне скажи? – Катя следом за Мещерским пошла на кухню.
– Все нормально вроде, но… что же мне Ванька такого дал… знаешь, я вчера места себе не находил, – Мещерский гремел железными банками в кухонном шкафу. – Наркотик, что ли… и даже сейчас я только об этом и думаю.
– О чем?
– Ну, если бы у меня это было, ну хоть немножко, мне бы сразу стало легче.
Катя с тревогой посмотрела на его осунувшееся, землистое лицо.
– Ева, пожалуйста, подойдите сюда на минутку, – попросила она.
Ева зашла в кухню.
– Вы, конечно, не врач, но все же вы биолог, пожалуйста, посмотрите… что у него со зрачками такое? Сережа, повернись к окну.
Ева смотрела на маленького Мещерского.
– Лыков ему что-то подсыпал, он до сих пор оправиться не может. – Катя бесцеремонно ухватила Мещерского за щеки, чуть ли не за бороду, повернула к свету.
– Реакция на опий, – сказала Ева.
– На опий?
– Настойка опия, у вас галлюцинаций не было, Сережа?
– Н-нет, но я весь какой-то отшибленный.
– У вас небольшая ломка. Дело обычное.
– Ломка?! – Катя испугалась. – Но он же…
– Ничего-ничего, это пройдет, вы ведь не наркоман, Сережа.
Мещерский затряс головой – нет!
– Интересно, где это Лыков достал настойку опия? – спросил он.
– Разве мало мест, где наркоманы отовариваются?
– Он никогда наркоманом не был.
– Ну, может, кто-то ему дал? Для вот таких целей – вырубить кого-то, когда это необходимо, – Ева оглядела кухонный стол. – Вам не надо кофе пить, лучше чай. Давайте все чаю выпьем. И постарайтесь не думать о том, что произошло, не зацикливайтесь на своем состоянии.
– Ванька, сволочь, не ожидал от него такого. Ведь были когда-то друзьями, – Мещерский мрачно сверкал глазами. – Вы по поводу него приехали?
– Нет, Сережа, мы совсем по другому вопросу, – сказала Катя.
Крепкий ароматный черный чай она разлила по чашкам сама.
– Расскажи нам, пожалуйста, о той ночи, когда в тайге упал «Прогресс», – попросила она. – Как там все происходило? Поподробнее.
– Рюрик Гнедич?
– Да, Рюрик.
– А зачем это вам? Вы что, его искать отправитесь? – Мещерский обернулся к Долгову. – Вы по поводу той жалобы в прокуратуру насчет того, что мер никто по его розыску так и не принял?
– Нет-нет, Сережа, это не по поводу жалобы, я тебе потом все объясню, – Катя старалась быть мягкой с ним – все же опоенный зельем друг Сережечка. – Ты нам расскажи во всех подробностях, как вы потеряли Рюрика Гнедича в ту ночь в тайге, когда упал «Прогресс».
– В общем, дело было так…
И Мещерский стал рассказывать. И долго рассказывал. И они не перебивали его – ни Август, ни Ева, ни Катя.
– …Вот, а потом нас отвезли на ту базу военную, но об этом я не могу говорить, с нас там подписку взяли о неразглашении, – Мещерский на секунду умолк. – В общем, мы заблудились в ту ночь, когда стали его искать сами, увязли в том чертовом болоте. А Рюрик… он же как ребенок, хоть и здоровый лоб, он в пришельцев верил. Бросился в одиночку сражаться с ними, когда ему померещилось, что это тарелка приземлилась, что это начало вторжения.
– И что, никаких следов? Ну, потом? Поиски ведь несколько месяцев продолжались, – сказал Август Долгов.
– Ничего. Я, Матвей, Инга – мы все старались, но первое время в тайгу даже лесников не пускали. Все военные, туда столько военных нагнали.
– Ваш друг мог в ту ночь тоже забрести в болото и утонуть. – Ева вздохнула.
– А мог и не утонуть, – сказал Август. – Что, если он не утонул, а?
– Да, – в тон ему заметила и Катя. – Что, если он не утонул в болоте, а первым нашел то место катастрофы?
– А потом что же, его обнаружили военные? – Август встал с африканского тамтама.
– Все это лишь гипотеза, – сказала Ева.
– Вы же сами предположили возможность контакта. В результате чего и возник видоизмененный образец.
– Да, но я… я как-то вовсе не думала о живом человеке.
– Вот что, надо еще раз допросить того парня-студента, – Август что-то прикидывал в уме. – Клочков его фамилия. Пусть вспомнит во всех деталях – как выглядело то, что они видели в Ховринской больнице. На что хоть это было похоже.
– А при чем тут Ховринская больница? При чем вообще тут Рюрик? – тревожно спросил Мещерский. – Вы что, считаете, что он жив?
Глава 38
Экспертиза
Совещание у начальника главка полковник Гущин выдержал стоически. Сделал обстоятельный доклад по результатам дела, хотя хвалиться особо пока нечем, однако и сложа руки оперативная группа тоже не сидела и не сидит.
Когда все закончилось, он вздохнул с невероятным облегчением и сразу, боясь, как бы его опять не задержало какое-нибудь ЧП в главке, на служебной машине отправился в экспертно-криминалистическое управление.