Когда герцог вернется
Шрифт:
— Когда подать карету, ваша светлость?
Исидора опустила глаза на грязные юбки.
— Мне понадобится не меньше двух часов, чтобы привести себя в порядок, — сказала она.
Вообще-то она провозилась на час больше, зато, садясь в экипаж, Исидора была уверена в том, что выглядит подобающим образом: вроде и герцогиня на вид, но не слишком величественная. Она взяла с собой Люсиль и лакея, который нес тугой кошелек.
Деревня состояла из шести-семи заведений: пекарни, мясной лавки, кузницы, пивной и лавки, в которой, казалось, торговали
В считанные секунды она оказалась в главной лавке. Там было довольно темно, потому что потолок подпирался стопками всевозможных товаров. Стол был завален тканями, лентами, пуговицами и кулинарными принадлежностями; там стояла даже маслобойка.
— Ваша светлость, — прошептала Люсиль, — а что мы, собственно, тут делаем?
К ним вышел мужчина с худым лицом и низко поклонился.
Исидора стянула с рук перчатки.
— Могу я вам чем-то помочь? — спросил он.
— Да, — кивнула она. — Я бы хотела кое-что купить.
Выражение его лица не изменилось.
— Может, ленту? — предположил он.
В его голосе послышалась едва — едва! — различимая дерзость. Как будто если она герцогиня, то ей может понадобиться только какая-нибудь красивая ленточка — как игрушка ребенку. Словно герцогиня может позволить себе только ленту.
— Рулон шерстяной ткани, — сказала Исидора, выбирая самую большую и полезную вещь, которая попалась ей на глаза. Ей нужно было купить что-то крупное, что-то, что убедит торговца в том, что герцогиня Козуэй вполне способна истратить немалую сумму денег.
— Рулон ткани? — переспросил он. — Разумеется, ваша светлость.
Итак, ему известно, кто она такая. Послышался какой-то странный звук, и внезапно щеки торговца надулись. Потом он отвернулся, выбрал рулон грубой домотканой шерстяной ткани красно-коричневого цвета и выложил его перед Исидорой.
— Такой подойдет? — спросил он. — Ткань по восемь шиллингов за ярд. Сколько ярдов вам нужно? В своем магазине я принимаю только наличные деньги.
Этого недостаточно. Ей нужно куда больше.
— Мне нужно еще, — заявила Исидора.
— Еще ткани? — Он снова надул щеки и издал тот же странный всасывающий звук. — У меня есть синяя, серая, зеленая и всякая другая шерсть. Ткань нужна вашей светлости сегодня?
Да он смеется над ней! Исидора прищурилась.
— Мне нужно очень много ткани, — промолвила она, награждая его ослепительной улыбкой. — Возможно, мне нужна вся ваша ткань до последнего ярда. Она мне нравится.
— Шерсть всем нравится, — сказал он. И, оглянувшись, громко выкрикнул: — Рулоны шерсти!
Исидора взяла из рук лакея кошелек.
— Сколько домов в деревне? — спросила она.
— Двадцать три.
— Я хочу купить по пять ярдов для каждого дома.
— У реки стоит еще несколько хижин, — сообщил
— В таком случае я куплю ткани для двадцати семи хозяйств, то есть сто тридцать пять ярдов, если не ошибаюсь. — Исидора открыла кошелек.
— Это больше чем на тысячу шиллингов, — проговорил торговец, голос которого стал чуть сдавленным.
— Тысяча восемьдесят, — весело сказала Исидора. — Или пятьдесят четыре фунта. — Она отсчитала нужную сумму, а затем добавила к ней еще гинею. — Это за доставку ткани в каждый дом в деревне.
Торговец почти улыбался.
Исидора выложила на прилавок еще одну гинею, и его глаза расширились от изумления. Она добавила к ней еще дну. На прилавке образовалась целая горка золота.
Опять всасывающий звук. Никто не промолвил ни слова, даже лакей, казалось, затаил дыхание.
— В деревне двадцать семь домов, — сказала она. — Я добавлю еще одну гинею, чтобы вы также доставили в каждый из них еще и нитки с иголками.
— Да, — хрипло бросил торговец. — Однако нет нужды…
— Я — герцогиня Козуэй. И я всегда плачу за товар, который покупаю, а также, разумеется, за его доставку. Нет ничего более ценного, чем ваше время, мистер?..
— Мистер Мопсер, ваша светлость, — поспешил подсказать торговец. — Гарри Мопсер.
Исидора протянула ему руку.
— Мистер Мопсер, нам было приятно зайти в ваше заведение.
— Бла…бла… — запинаясь, пролепетал он, а затем нашел в себе силы произнести лишь одно: — Ваша светлость…
Исидора вышла из магазина, пряча улыбку. В пекарне она заказала двадцать семь мясных пирогов. Заглянула она и в церковь. Поскольку надо было хоть что-то сказать викарию, Исидора пообещала церкви новую колокольню.
К тому времени, когда она добралась до кузницы, Исидора чувствовала себя женщиной-послом в иностранном государстве. Викарий с огромным энтузиазмом выслушал ее рассказ о том, что она решила подарить каждому дому по рулону шерсти; жена пекаря призналась, что в память о матери покойного герцога она каждую неделю отправляла в Ревелс-Хаус несколько пирогов, так что Исидора заплатила еще и за двадцать пять пирогов.
Из-за двери кузницы до нее донесся какой-то неприятный запах, напоминающий запах серы.
— Здесь же нечего купить, — попыталась остановить Исидору Люсиль.
— В таком случае мы всего лишь поздороваемся с кузнецом, — улыбнулась Исидора.
Оказавшись в кузнице, она смогла разглядеть лишь низкий потолок, почерневшие балки да слабый огонь в очаге. Не успела она и рта открыть, как ее лакей выкрикнул:
— Герцогиня Козуэй!
Раздался какой-то скрежет, и прямо возле очага возникла фигура человека, который, видимо, до этого сидел на корточках, а теперь выпрямился. Он не поклонился и даже не улыбнулся. Он всего лишь подбоченился и посмотрел на нее, и это не был добрый взгляд. У него был крючковатый нос и глубоко посаженные глаза, прячущиеся в глазницах, как угли в его очаге прятались в золе.