Когда исчезает страх
Шрифт:
— Лейтенант Ширвис! Лейтенант Кочеванов! — тут же громко окликнул Шубник. — По самолетам.
Подхватив планшет, он бегом кинулся из помещения. Кирилл и Ян, опустив в почтовый ящик письма, последовали за ним.
Небо прояснилось, но было еще каким-то беспокойным. Среди рваных, мчавшихся на восток облаков то появлялись синеватые просветы, то исчезали. С моря порывами налетал шквалистый ветер.
Самолеты были уже выведены на стартовую площадку. Механики, поджидая пилотов, держали наготове парашютные
Шубник, показав по карте, в каком квадрате надо искать неприятельского корректировщика, коротко распорядился:
— Вы, лейтенант Ширвис, пойдете на перехват, а мы с Кочевановым на поиск. Вопросы будут?
Ширвис, не удостоив его ответом, пошел надевать парашютный ранец. Кириллу тоже не понравилось то, что командир посылает Яна одного, но возражать не полагалось. Да и к чему лишняя болтовня? Ян ловок, он справится с корректировщиком.
Они одновременно запустили моторы и почти крыло в крыло поднялись в воздух.
Некоторое время летели вместе, а когда показалась излучина реки, Ширвис качнул крыльями, круто набрал высоту и ушел за линию фронта. Там он должен был поджидать «раму», так называли «фокке-вульф-189» за его странный силуэт.
Местность за рекой была холмистой, изрытой окопами, поросшей мелколесьем. Временами внизу то тут, то там возникали рыжеватые дымки выстрелов и рябые вспышки разрывов. На фронте шла артиллерийская перестрелка. Корректировщик помогал гитлеровцам, но как его найти? Он, конечно, закамуфлирован под цвет местности.
Ведя поиск, Шубник старался не входить в облака, но почти прижимался к ним, чтобы в случае опасности иметь возможность скрыться. Кирилл следовал за ним на небольшом расстоянии и злился. Там, левей, за линией фронта на Яна могли напасть «мессершмитты» и растерзать, а тут ходи за этим примерно-показательным Шубником и прикрывай ему хвост.
Кирилл вглядывался в просветы меж облаков и через некоторое время заметил, как что-то сверкнуло за озерцом. Он всмотрелся внимательней и обрадовался: «рама»! Сомнений не могло быть: там, вдали, у края леса скользил корректировщик.
Шубник по-прежнему шел под вторым ярусом облаков, как бы вычерчивая полукруг.
Чтобы привлечь его внимание, Кочеванов вышел вперед, покачал крыльями и устремился вдогонку за «фокке-вульфом».
Шубник тоже приметил уходившую «раму», но одновременно его взгляд уловил и другое: правей и много выше по белому облаку скользнули четыре крестообразные тени. Самих истребителей ему не удалось разглядеть: их скрывало другое облако, вытянутое, как торпеда. Благоразумней было уйти в это облако и переждать, — пусть «мессершмитты» проскочат мимо. Потом будет ясней, что предпринять. А этот отпетый идиот Кочеванов ринулся в атаку. Сейчас они все набросятся на него.
Кирилл, мчавшийся за корректировщиком, был уверен, что Шубник идет вслед за ним. Ему и
Скорость у «фокке-вульфа» была небольшой. Настигая его, Кочеванов всё внимание сосредоточил на прицеле. Вот уже «рама» поймана в нити. Силуэт увеличивается.
Надо зайти чуть ниже, чтобы стрелок-радист не мог достать из пулемета. Легким нажимом на педаль и ручку управления Кирилл переместил «ишачка». Теперь пора ударить. Только бы немного точности и удачи.
В прицеле уже хорошо были видны черные кресты на крыльях. Кочеванов слегка нажал на кнопку спуска… Огневые стежки устремились за корректировщиком, прошили кабину пилота… и в это мгновение Кирилл почувствовал, как содрогнулся его собственный самолет, словно по нему ударили тяжелым молотом. Оглядевшись, он заметил справа двухмоторный самолет. «Мессершмитт-110» стрелял по «ишачку».
Кирилл дал газ и вышел вперед так, чтобы «фокке-вульф» прикрыл его. Но тут Кочеванов увидел, что другой «стодесятый» настигает его слева и навстречу несется еще пара истребителей.
«Попался!» — мелькнуло в его мозгу. Куда же делся Шубник? Почему он не прикрывает? Стреляя, Кирилл устремился в лобовую атаку на «мессершмиттов». Те дали залп по нему. Но разве попадешь в маленького «ишачка», несущегося на предельной скорости?
«Стодесятые» развернулись и пошли на него с двух сторон, чтобы взять в «клещи».
«Главное — не дать зайти в хвост», — быстро осматриваясь, думал Кирилл. Он понял маневр «стодесятых» и резким переворотом, глубокой спиралью вышел из-под удара. Черные силуэты «мессершмиттов» пронеслись так близко от него, что показалось, будто его обдало волной горячего воздуха.
Секунда передышки — и снова «стодесятые», настигая его, открыли огонь. Кочеванов видел проносящиеся желтые и красные трассы и старался лавировать в этих потоках огня. Не давая в себя целиться, он действовал с такой быстротой, с какой мысль вспыхивала в его сознании.
«Ишачок» изматывал противников сериями непостижимых фигур. Кириллу некогда было задумываться, какие движения в данную секунду ему следует делать, руки и ноги действовали непроизвольно, повинуясь инстинкту самосохранения. Он только бормотал: «Не возьмете! Легко не дамся…»
Бой длился уже несколько минут. Юркий истребитель был неуязвим. Гитлеровцы, поняв, что разрозненными действиями они лишь мешают друг другу, изменили тактику: одна пара куда-то исчезла, а вторая преследовала Кирилла. Скорость у «стодесятых» была большей, чем у «ишачка».
«Сейчас они откроют огонь», — подумал Кирилл. Он круто взмыл вверх, бросил самолет в пике и снова стал набирать высоту.
Один из «стодесятых» по инерции проскочил вперед, но другой, более ловкий, неотвязчиво шел сзади.