Когда камни меняют цвет

Цыпленкова Юлия

– Госпожа…

– Я слишком долго наблюдала за твоими метаниями и давала время образумиться, однако ты упорствуешь в своей надежде заполучить Альвию Эли-Борг, пусть и в ином теле. Ее нет, Тиен. А та, что существует, принадлежит иному мужчине. – Лиори на мгновение замолчала. Ее взгляд вновь прошелся по советнику, и Перворожденная закончила: – У тебя есть год, упрямец. Я была услышана, высокородный?

– Да, госпожа, – склонил голову Дин-Таль. – Я прислушаюсь к вашему совету и найду женщину, в которой не буду искать ваших черт. Возможно, это и вправду исцеление.

– Я рада, что вы поняли меня, высокородный.

И вот этот срок, установленный Альвией,

подходил к концу. Год истекал через месяц, а невесты он так и не нашел. Не сказать, конечно, чтобы Тиен особо старался исполнить приказание лиори, но и те немногие девицы, к которым он присматривался, не зажгли не только сердца, но и взора советника. Решив последовать совету Альвии, Дин-Таль выбирал белокурых и русых, но они казались ему слишком блеклыми. Рыжеватая лейра показалась миленькой, но беседа с ней навевала скуку. А единственная черноволосая благородная девица выглядела болезненной, и риор счел, что для своих детей желает жену здоровую и крепкую. На этом его поиски остановились. Разочарование наступило даже раньше, чем предсказывала Альвия. В конце концов Тиен решил, что попросту покорится воле госпожи и отведет в храм ту, кого ему укажут. На этом и успокоился, особо не веря, что сможет вообще кого-нибудь полюбить.

– Эй! Кто там? Стой! – этот возглас прорвался сквозь снежную завесу и вырвал советника из размышлений.

Он натянул поводья и огляделся. Лес отступил. Конь вывез его к людям, но куда?.. И тут же пришла догадка – Тангорская крепость, больше некуда. Тангор стоял гораздо дальше.

– Советник лиори Эли-Борга, высокородный риор Тиен Дин-Таль! – крикнул в ответ заплутавший путник. – Открывай ворота!

– Ага, советник, – из смотровой башни над воротами прилетел скептический смешок. – Еще чего скажешь? Советник и без отряда? Пошел прочь, бродяга!

– Я тебе язык отрежу! – мгновенно взвился риор, и без того взбешенный последними происшествиями. Он распахнул плащ и показал медальон, висевший на его груди. После вытащил из сумки, висевшей на плече, грамоту с полномочиями, на которой имелся оттиск печати Перворожденной, и повторил: – Открывай, собака!

Ответом ему было молчание, и молчание это затягивалось. Выругавшись в сердцах, Дин-Таль остановился на краю рва, ожидая, что будет дальше. Наконец, загремели цепи, и мост опустился, однако решетка не поднялась. Конь советника прогрохотал подковами по дощатому настилу, и злой риор взглянул на стража, стоявшего с той стороны решетки. Страж смотрел на него, явно чего-то ожидая.

– Еще раз показать? – догадался советник.

– Да, – кивнул страж крепости.

Коротко вздохнув, Тиен вновь обнажил медальон с изображением варлаха. После раскрыл грамоту, но стражник потупился:

– Не обучен грамоте, высокородный риор. Сейчас риор смотритель придет, ему и покажите.

Дин-Таль сдержал рвущееся наружу раздражение. Он напомнил себе, что стоит на пороге крепости, где содержат государственных преступников, и что стражу нужно хвалить за то, что еще не подняли решетку и не впустили не пойми кого. Набравшись терпения, советник усмирил свое недовольство, вызванное дурной дорогой и непогодой. И когда пришел смотритель Тангорской крепости, снегопад, покрывший землю белоснежным ковром, начал утихать. Можно было продолжить путь, теперь стало понятно, где находится тракт, но вымокший и грязный Дин-Таль уже никуда не хотел ехать. Ему хотелось сесть у камина с кубком подогретого вина, вытянуть к огню ноги и выдохнуть после тяжелой дороги. Потому он развернул перед смотрителем свою грамоту и вскоре въехал в крепость, куда незваному гостю ход был закрыт.

– В

лесу осталось мое сопровождение, – сказал советник риору смотрителю. – Отправьте кого-нибудь в Тангор, они будут искать меня там. Чтобы не подняли ненужного шума, пусть передадут градосмотрителю, что я остановился у вас.

– Может, отправить за ними отряд? – услужливо осведомился риор.

– Вряд ли их сумеют найти. Я и сам сейчас не укажу, где они, снег сбил с пути, – ответил Дин-Таль. – Лучше предупредить градосмотрителя.

– Как пожелаете, риор советник, – склонил голову смотритель крепости и повел гостя в жилое крыло…

Глава II

Тангорская крепость оказалась спокойнейшим местом. Здесь не было суеты за окнами, как в городах, не сновали по коридору слуги и придворные, как в Борге, и только перекличка стражей нарушала сонное умиротворение этого места, если подобное применимо к узилищу, где заключенные доживали свой век без права на освобождение.

Советник проснулся, когда рассвет вступил в силу, прогнав еще студеную ночь. Солнце пробралось в комнату, отведенную ему, и теперь озорные лучи, крадучись, подбирались к кровати, на которой лежал высокородный риор. Дин-Таль закинул руки за голову, вновь закрыл глаза, но сон уже не шел, да и лежать не хотелось. Впереди была поездка в Тангор, где хозяина уже ждали его люди и дела, ради которых его отправила в этот путь лиори.

Впрочем, Тиен давно понял главный смысл поездки, и даже знал, что ей поспособствовал Райверн Дин-Кейр. Разговор был где-то полгода назад, потому не сразу вспомнился советнику, однако воспоминание о нем всплыло в голове, и Дин-Таль уверился, что его отправили не столько с проверкой городов Эли-Борга, сколько для поисков невесты.

– Тиен, время идет, – напомнила тогда Альвия.

Они сидели втроем в покоях супружеской четы, ведя неспешную беседу о каких-то мелочах. Удивительно, но Райверн, в своем умении прощать и забывать дурное, первым сумел вновь сблизиться с бывшим другом и побратимом. Тиен и мечтать не смел о возобновлении дружбы между ними. Конечно, это уже не было тем бесконечным доверием, которое испытывал к нему Дин-Кейр, и все-таки они снова научились разговаривать, не стараясь избегать прямого взгляда. И спустя два с половиной года, Райверн протянул Тиену руку.

С тех пор Дин-Таль стал вхож в маленький светлый мирок правящей четы. Это стало еще одним шагом по тропе, ведущей прочь от былых чаяний и той боли, отголоски которой будило чужое счастье. Но прошло время, и риор научился находиться среди них без затаенных сожалений. Да и как можно было страдать, греясь у этого огня, щедро дарившего свое тепло тем, кто был допущен посидеть подле него? Да, Тиен Дин-Таль, несмотря на собственную утрату, любил такие уютные вечера, когда можно было видеть, как лиори превращается в обыкновенную женщину, а ее муж возится с сыном, чей визг был ответом отцу на его дурачества.

Вот в один из таких вечеров Альвия и напомнила о том, что время уходит, а высокородный риор всё еще не спешит отыскать себе невесту.

– Сердце мое, ты слишком строга, – возразил ей супруг. – Среди кого Тиену искать супругу? Если лейры, посещающие Борг, до сих пор не тронули его сердца, как он сможет вдруг кого-то из них полюбить?

– Есть немало мест, куда отцы вывозят своих дочерей, – заметила Перворожденная.

– И везде бывают твои приближенные, – ответил Райверн. – На увеселениях, празднествах, на ярмарке в Боргграде, на турнирах мы видим одни и те же лица. Пора признать, в нашей округе нет девицы, способной увлечь Таля.