Когда любишь
Шрифт:
А потом он отвез ее в город, пригласил пообедать, потом проводил в Вест-Сайд, туда, куда она сказала, и всю ночь они простояли у входа, болтая.
Через полтора месяца они поженились.
– Я не мог возражать, - сказал Вебер доктору Рэтберну.
Они стояли рядом, наблюдая, как множество рабочих снуют по гигантскому каменному сооружению в четверти мили от замка, который, кстати, был не видим отсюда, и люди о нем не подозревали. Работа началась днем раньше в три часа пополудни и не прерывалась на ночь. Не было упущено ничего, абсолютно ничего из того, что перечислил доктор Вебер, и все это теперь было
– Я понимаю - ответил Рэтберн. Он действительно понимал.
– Я не только не мог возражать, я просто не захотел. В конце концов, каждый человек к чему-то стремится, имеет какие-то желания. А этот Кеог как вы думаете, с чего он начал? Первое, чем он поинтересовался - каковы мои личные планы. И вдруг все, о чем я мог только мечтать идет прямо в руки. И все обещания выполняются.
– Что верно, то верно. Им нет смысла обманывать. Ну, а как вы расцениваете перспективы?
– Вы имеете ввиду этого молодого человека?
– Он посмотрел на Рэтберна.
– Впрочем, я понял, что вы имеете в виду... Вы спрашиваете, могу ли я дорастить одну из этих мнимых яйцеклеток до нужного срока. Знаете, только дурак может утверждать это наверняка, а эта работа - не для дураков. Все, что я могу сказать - я попытался начать. И, честно признаюсь, я бы ни за что не взялся за это, если бы не она с ее безумной идеей. Я уехал оттуда в четыре утра с мазком из носоглотки, и к девяти выделил примерно полдюжины клеток и поместил их в питательную среду из бычьей плазмы - просто потому, что ничего другого не оказалось под рукой. Теперь можно продолжать работу; я уже сказал им об этом по телефону. А к тому времени, как я прибыл сюда, - добавил он, обводя рукой строение, тут уже почти готова исследовательская лаборатория размером с городской медицинский центр. Я не мог возражать, - повторил он, возвращаясь к началу беседы.
– А эта девушка... В ней какая-то огромная сила. Она так давит в прямом и в переносном смысле, что ей не возможно сопротивляться... Эй, поставьте у северо-восточного входа!
– крикнул он мастеру.
– Я сейчас спущусь и покажу.
– Вебер повернулся к Рэтберну.
– Мне пора.
– Если я буду нужен, - сказал доктор Рэтберн, - дайте только знать.
– Самое замечательное, - ответил Вебер, - что здесь все так говорят и слова у них не расходятся с делом.
Он поспешил к строению, а Рэтберн повернул в сторону замка.
Примерно через месяц после своего последнего приключения Гай Гиббон возвращался домой с работы. Вдруг человек, стоявший на углу с газетой, опустил ее и сказал:
– Это вы Гиббон?
– Да, я, - вздрогнув от неожиданности, ответил Гай.
Человек смерил его взглядом, быстро, но очень внимательно, с таким знанием дела, что Гай не удивился бы, если бы узнал, что этот тип не только определил, где, когда и за сколько куплен его костюм, но также его давление и группу крови.
– Меня зовут Кеог, - представился мужчина.
– Вам это что-нибудь говорит?
– Нет, ничего.
– Разве от Сильвы вы не слышали этого имени?
– От Сильвы? Нет, никогда.
– Давайте зайдем куда-нибудь выпить. Я хотел бы поговорить с вами.
Что-то в нем, видно, понравилось этому человеку. Интересно, что, подумал Гай.
– Вы знаете ее?
– заговорил первым Гай.
–
– Что-что? Ну конечно. Мы собираемся пожениться.
Уставившись в свою кружку, Гай смущенно спросил:
– Так кто же вы все-таки, мистер Кеог?
– Можно сказать, что я in locoparentis, - он подождал реакции о добавил: - Нечто вроде опекуна.
– Она никогда не говорила мне об опекуне.
– Понятно. А что она вообще рассказывала о себе?
Смущение Гая усилилось до робости, даже с примесью страха, однако его слова прозвучали твердо:
– Я вас совсем не знаю, мистер Кеог. Я думаю, что не должен отвечать на вопросы о Сильве. Или о себе. И вообще о чем угодно.
Он поднял глаза. Кеог изучающе посмотрел на него. Потом улыбнулся. Для него это было непривычно и даже затруднительно, но все же улыбка была искренней.
– Ладно, - буркнул он и встал.
– Пошли.
Он вышел из кабинки, и Гай, в полной растерянности, пошел следом. Они направились к телефону-автомату на углу. Кеог опустил монету, набрал номер и ждал, не сводя глаз с Гая. Молодому человеку пришлось слушать разговор, догадываясь об ответных репликах.
– Я тут стою с Гаем Гиббоном.
Гай обратил внимание на то, что Кеог не назвал себя - очевидно, его узнали по голосу....
– Конечно, я знал. Глупый вопрос, девочка....
– Потому что это и мое дело. Все, что касается тебя, мое дело....
– Что прекратить? Я не собираюсь ничего прекращать. Я просто должен знать, вот и все....
– Ну, хорошо, хорошо... Он здесь. Он не желает разговаривать ни о тебе, ни о чем, что, в общем, неплохо. Да, даже хорошо. Пожалуйста, скажи ему, чтобы не упирался.
И он протянул трубку обалдевшему Гаю, который дрожащим голосом сказал: "Да, алло", не сводя глаз с бесстрастного лица Кеога. Ее голос успокоил его.
– Гай, дорогой...
– Сильва...
– Все в порядке. Наверно, я раньше должна была сказать тебе. Все равно, рано или поздно... Гай, ты можешь говорить Кеогу, что хочешь. Все о чем он спросит.
– Но почему, любовь моя? В конце концов, кто он такой?
Она помолчала, потом как-то странно засмеялась.
– Он сам тебе объяснит лучше меня. Ты же хочешь, чтоб мы поженились?
– Да, конечно.
– Ну, тогда все в порядке. Никто не может помешать этому, кроме тебя самого. Послушай, Гай, я согласна жить где угодно и как угодно, как захочешь ты. Это истинная правда, и я хочу, чтобы ты верил мне.
– Я всегда верю тебе.
– Ну и слава Богу. Значит, будет так, как мы хотим. А теперь пойди и побеседуй с Кеогом. Расскажи ему все, что он захочет знать. Он сделает то же самое. Люблю тебя.
– Я тоже, - сказал Гай, вглядываясь в лицо Кеога.
– Ну, ладно, пока.
И повесил трубку....
Разговор был долгим.
– Ему больно, - прошептала она доктору Рэтберну.
– Знаю, - врач сочувственно покачал головой, - но ведь с морфием нельзя перебарщивать.
– А если еще чуть-чуть?
– Разве что чуть-чуть, - грустно отозвался врач.
– Он вынул шприц из сумки. Сильва нежно поцеловала спящего и вышла из комнаты. Кеог ждал ее.
– С этим надо кончать, девочка.
– С чем - с этим?
– зло спросила она.
– Пошли отсюда.