Когда мы встретимся снова

Пирс Лесли

Влюбившись в Джеймса, Бет решила, что и он испытывает к ней такие же чувства и понимает, что у нее имеется веская причина проявлять нерешительность. К большому ее сожалению, оба предположения оказались неверными, поскольку Джеймс даже не позвонил, чтобы извиниться. Больше они не виделись. Все, что он сподобился сделать для нее, так это заставил вновь почувствовать себя семнадцатилетней девчонкой, изнасилованной, испачканной и униженной.

После того случая она перестала доверять мужчинам. Время от времени соглашалась прийти на свидание, но домой всегда отправлялась одна, на такси. Она взяла себе за правило никогда не встречаться ни с кем более одного раза. Бет

чувствовала себя в большей безопасности, ведя целомудренный образ жизни, так ей никто не мог причинить боль.

Забравшись обратно под одеяло, она решила, что Рой разительно отличается от Джеймса. Он познал глубокую печаль, он был чувствительным и добрым, и она знала, что может довериться ему и рассказать о своих проблемах.

После плотного завтрака они сложили чемоданы в машину Роя и отправились на прогулку. Бет надела красную шерстяную шапочку, перчатки и шарфик в тон, на что Рой, смеясь, заметил, что ее нос покраснел от холода, чтобы соответствовать ее одеянию, и поцеловал его.

— Мне нравится гулять по морозу, — радостно объявила Бет, когда они зашагали по тропинке, ведущей от гостиницы через поля к Стрэтфорду. — Нет ничего лучше этого скрипа под ногами.

— А лед ломать еще лучше! — Рой с маху наступил каблуком на сковавший лужицу ледок, смеясь при этом, как мальчишка.

Бет почувствовала, что должна сказать что-то. Она обхватила его руками за талию и потерлась своим замерзшим носом о его нос.

— У вас хорошо получается растопить лед этой ледяной девы, — произнесла она. — Я уже чувствую, что таю. Не теряйте терпения со мной, Рой, у меня есть причины быть такой, какая я есть.

Она затаила дыхание в ожидании вопроса, на который она не сможет ответить, или молчания, что означало бы, что он заинтригован. Но вместо этого он взял ее лицо в свои руки и понимающе заглянул ей в глаза.

— Я уже догадался, — сказал он. — Но терпения у меня — вагон и маленькая тележка, и, кроме того, я умею слушать. Когда вы захотите рассказать мне обо всем, просто скажите об этом.

— Как вы догадались? — спросила она немного погодя, когда, взявшись за руки, они брели по полям. Пар от их дыхания клубился в холодном воздухе, и небо было свинцово-серым, словно бы готовым разразиться снежной бурей.

— Вы необычайно тщательно оберегаете свою жизнь, — заметил он. — Когда я в первый раз встретил вас в суде, то обратил внимание, как напряженно вы двигаетесь, разговариваете. И хотя мы очень легко поговорили, вы ни словечком не обмолвились о себе.

Бет нахмурилась.

— Это естественно, во время первой встречи никто этого не делает.

— Как раз нет, многие из нас делают это, — возразил он и улыбнулся. — Хотим мы того или нет. Во всяком случае, тем вечером, когда мы отправились пропустить по стаканчику после ареста Сюзанны, вы разозлились на меня, когда я спросил, есть ли у вас мужчина. Это ненормальная реакция для такой красивой женщины, как вы, Бет! Большинство женщин, услышав подобное, просто рассмеялись бы, а потом наплели бы кучу небылиц, почему в данный момент у них никого нет.

— Правда? — с некоторым изумлением спросила она.

Он кивнул.

— Возможно, они и не стали бы этого делать, если бы сочли мужчину ничтожеством или решили бы, что он — сексуальный маньяк. Они могли бы и не сказать правды. Но, переводя разговор на личные темы, мы и становимся друзьями.

— Так вот почему у меня мало друзей, — сказала она и горько улыбнулась. — Интересно, зачем же вы продолжаете со мной возиться?

— Потому что сначала я был заинтригован, особенно когда выяснилось, что Сюзанна — ваша

подруга детства, и я заметил, как это повлияло на вас, — сказал он, и глаза его заискрились от веселья. — Я увидел призрачный образ девушки, какой вы были когда-то, женщины, которой вы могли бы стать, если бы сбросили оковы собственного профессионализма. Мне стало интересно, чего вы боитесь и почему так оберегаете свою личную жизнь.

Бет затаила дыхание.

— Скоро я расскажу вам все. Но только не сегодня, я не хочу все испортить.

* * *

Стивен медленно ехал по Акация-авеню, высматривая номер 27. День был пасмурный, серый, пронизывающе холодный, временами со свинцового неба начинал сыпать дождь со снегом, но, к счастью и к его немалому удивлению, шоссе М4 оказалось почти пустым, и он наслаждался поездкой из Бристоля.

Естественно, он ожидал, что Мартин Райт будет жить в шикарном доме. Виндзор был хорошим районом, и Стивен знал, что Мартин выручил очень приличные деньги за проданное поместье родителей. Но он никак не предвидел ничего даже столь отдаленно роскошного. Подъездная дорога была обсажена деревьями, с аккуратными травяными газонами по сторонам и широкими подъездными дорожками к отдельным домам, самый захудалый из которых стоил никак не меньше полумиллиона. Это были дома, в которых обязательно присутствуют плавательные бассейны на заднем дворе, имеется прислуга, а дети обучаются в лучших частных школах.

Он остановил машину, увидев дом Райта — мини-поместье в стиле тридцатых годов, с крытой зеленой черепицей крышей и художественным матовым стеклом в круглом чердачном окне на крыше. Дом был выкрашен в белый цвет, над входной дверью устроен небольшой портик, по обеим сторонам которого красовалось по три окна. Сама подъездная дорожка была шедевром, рекламу которого Стивен видел в глянцевых журналах. Она была выложена сверкающей галькой и скреплена раствором, чтобы ни один сорняк не смог поднять свою уродливую голову. Дом Стивена, с его общей стеной с соседями, заросшей лужайкой и детскими рисунками в окнах, и в подметки не годился этому роскошному строению.

«Не говоря уже о том месте, где оказалась его сестра», — пробормотал себе под нос Стивен, паркуя машину на обочине дороги. Решетчатые кованые ворота были закрыты, не давая возможности заехать на подъездную дорожку, и Стивен увидел в этом лишнее доказательство того, что разговор с Райтом будет не из легких.

Стивен нервничал. Все, что он знал об этом человеке, недвусмысленно позволяло считать его отвратительной, злобной, завистливой и злопамятной личностью. Поэтому разговаривать с ним, учитывая его безжалостность, бессердечие и то, что ему было решительно наплевать на свою сестру, будет нелегко. Теперь Стивен был рад тому, что Бет насмешками и уговорами все-таки заставила его отдать костюм в химчистку и постричься. Она также сказала, что он должен вскользь упомянуть в разговоре ее имя, чтобы у Мартина не сложилось впечатления, что во всем мире у Сюзанны больше не осталось друзей.

На его звонок дверь открыла женщина средних лет в белом переднике. У нее были очки в золотой оправе и неприступное выражение лица.

— Миссис Райт? — спросил Стивен, хотя, по словам Сюзанны, Мартин никогда не был женат.

— Нет, я его домоправительница, — ответила она.

— Смит, из конторы «Тарбук, Стоун и Алдридж». У меня назначена встреча с мистером Райтом, — представился Стивен.

Она позволила ему войти и оставила дожидаться в коридоре, а сама направилась в заднюю часть дома.