Когда на Лондон нагрянули банды

Уоллес Эдгар Ричард Горацио

Господин министр, вы столкнулись точно с такой же каменной стеной, с какой сталкивается любое полицейское или шерифское управление в Штатах. Это организованная преступность; это свора преступников, для которых убийство — обычный метод. Просто раньше у вас этого не было. В Лондоне сейчас, думаю, около двухсот вооруженных бандитов, и все профессионалы. Притоны для них готовились месяцами. Нет ничего странного, что они чувствуют себя здесь так вольготно. Скажу вам еще одно, чего вы не знаете. Среди этих бандитов нет ни одного,

кто получал бы менее пятисот баксов в неделю. В вашей обесцененной валюте это около ста фунтов. На этот рэкет затрачено более двух миллионов долларов, но эти деньги не выброшены на ветер; расходы окупаются, и окупаются быстро, а после вчерашнего деньги польются к ним потоком.

— Вы знаете, кто стоит за этим? — спросил министр.

— Знаю, и вы знаете, господин министр. Мой отчет у вас на столе. Один — американец, другой — англичанин. Улик ни против одного, ни против другого нет. Одного можете вытурить из страны в двадцать четыре часа, но рэкет будет продолжаться, и продолжаться с прежней силой, будет ли этот тип здесь или в Париже.

Скромным итогом заседания кабинета стало принятие расплывчатой резолюции. Скотленд-Ярд распорядился всем полицейским, носящим форму, выдать оружие. Согласились и еще с одним предложением Джигса: организация круглосуточного воздушного патрулирования над Лондоном и дежурных постов.

— Не вижу, как это поможет нам, — покачал головой министр.

— Нет, сэр, — спокойно ответил Джигс, — я не вижу, как бы вы могли это увидеть.

Его план был прост. Наблюдатели в небе будут поддерживать связь с землей. Днем они смогут проследить за любой машиной, которая попытается скрыться с места преступления, и сообщить полиции на земле о ее местонахождении. Попутно будет исключена возможность повторения воздушного налета, если фракция «зеленых» в банде вздумает повторить авантюру, закончившуюся на Кавендиш-сквер катастрофой.

— Такие вот дела, дружище! — сказал Джигс, когда они пробивались сквозь редеющую толпу к набережной. — В этой толпе дюжина пушек, но стрелять они не рискнут. Это единственное, чего они боятся — толпы, боятся, что их линчуют. Я сталкивался с такими уж крутыми парнями, но и они в полицейском участке ползали передо мной на коленях, умоляя засадить в камеру, где толпа до них не доберется. Какой бы грандиозный фильм получился! Но увы, цензура бы его не пропустила. Не в общественных интересах разрушать иллюзии пролетариата — чертовски хорошее выражение! Не зря сходил в прошлое воскресенье в Гайд-парк.

Уже в управлении главный констебль, молчавший всю дорогу, повернулся к Терри Уэстону.

— Поговорите с Тетли. Он должен явиться ко мне с докладом, но займитесь им лучше вы. Можете предпринимать любые шаги, какие сочтете нужными. К завтрашнему утру я хочу знать, какие меры предосторожности он принял, и как убийце удалось проскользнуть на террасу парламента.

Терри позвонил

в госпиталь. У полицейского, который пытался задержать убийцу, рана оказалась несерьезной, и он быстро шел на поправку. Инспектор нажал кнопку звонка.

— Пригласите, пожалуйста, инспектора Тетли, — сказал он вошедшему дежурному.

Джигс поудобнее уселся на стуле, чтобы не пропустить ни одного слова. Вскоре в дверь постучали, и через порог нерешительно перешагнул Тетли. На вид ему можно было дать сто лет. Нафабренные усы уныло обвисли. На лице застыл страх, или Джигс слабо разбирался в лицах. Тетли косо глянул на американца, затем перевел взгляд на непосредственного начальника.

— Я бы поговорил с вами с глазу на глаз, мистер Уэстон. По-моему, посторонние…

— Оставьте свое мнение при себе, мистер Тетли. Капитан Аллерман — часть нашей организации. А теперь объясните, как могло случиться, что выходы были оставлены ну не совсем без охраны, но без должной охраны?

— Я сделал все возможное, сэр, — заскулил Тетли. — Выставил людей во всех коридорах… Не понимаю, как сержант, который должен был дежурить на террасе…

— Если не понимаете, я объясню, — сухо перебил Терри, — его там не было, поскольку такого приказа никто ни от кого не получал.

Тетли не спорил.

— Мы все ошибаемся. У меня сплошные неприятности, мистер Уэстон, а вчера вечером ко всему еще так разболелась голова, что не мог найти себе места.

Он заискивающе взглянул на Джигса, но на суровом лице американца не нашел и тени сочувствия. Тетли стал быстро перечислять места, где расставил своих людей.

— Я видел, как убийца входил, но обознался. Но ведь и другие подумали, что знают его. Я говорил потом с некоторыми членами парламента, и один из них сказал, что этот пожилой джентльмен сел на скамью…

— Своими воспоминаниями поделитесь как-нибудь в другой раз. Завтра, мистер Тетли, явитесь сюда в двенадцать часов и принесете с собой свою банковскую расчетную книжку. И выписку счета вашей жены — на ее имя в отделении банка «Север-Юг» на Эджвар-роуд и на девичье в банке «Дайверс» в Брадфорде.

Терри отметил, что лицо Тетли вытянулось.

— Принесете и подробное описание содержимого ящика № 8497 в сейфе на Феттер-Лейн. Когда зайдете освежить память, вас там будет ждать сержант. Окажет вам любое содействие.

Тетли с поникшей головой вышел из кабинета.

— Надо же такому случиться! — поразился Джигс. — Я и слова не сказал!

…Мистер Керки Смит лег спать очень поздно. Танцы с женой в одном из самых фешенебельных ночных клубов затянулись почти до утра. Его почтительный слуга, когда оставался наедине с хозяином, о всякой почтительности забывал. Он бесцеремонно растолкал Керки.

— Керк, этот фараон звонит.

Смит приподнялся на постели и сонными глазами уставился на нарушителя покоя.