Когда она расцветает
Шрифт:
Я не удивлена, что он остался у нее на уме. — Джорджио, верно?
Щеки Мартины краснеют. — Думаешь, он…
Рискну предположить: — Красивый?
— Нет. Я имею в виду, конечно, он есть, — торопливо говорит она. — Но это не мой вопрос. Ты думаешь, он плохой человек?
В моей голове звонят тревожные звоночки. — Почему ты спрашиваешь об этом? Он что-то сделал?
Ее глаза расширяются. — Он этого не сделал. Это было просто то, что он сказал. Знаешь что? Забудь это.
— Что он сказал? — Я нажимаю.
Джорджио кажется другом
Мартина берет одну из моих новых рубашек и начинает рассматривать этикетку.
— Мой брат сказал, что мы с ним встречались, и мне было неловко, потому что я не могла этого вспомнить. Я сказала Джорджио, что не понимаю, как он вылетел из моей головы. Сначала он ничего не сказал. Я подумала, что он обиделся, но потом он сказал, что это к лучшему, что я его не помню. Он сказал, что он не тот, кого девушки вроде меня должны знать. Что он имел в виду под этим?
Я сопротивляюсь желанию закатить глаза. Мужчины мафии. Иногда мне кажется, что им приятно запугивать женщин без причины, даже женщин, которые не проявляют к ним никакого интереса. Мартина, вероятно, больше никогда его не увидит.
— Я бы не стала об этом беспокоиться, — говорю я ей. — По-настоящему плохие люди не тратят время на то, чтобы предупредить тебя о том, какие они плохие.
Она отрывает взгляд от этикетки, обдумывая то, что я сказала. — Хм. Возможно, Ты права.
Мы играем в переодевания еще час, и оказывается, что у Мартины отличный глаз на оценку размеров. Почти все, что она мне купила, идеально подходит. Когда солнце садится, мы спускаемся на ужин и обнаруживаем, что Дамиано ушел раньше и еще не вернулся, поэтому едим без него. Я пытаюсь не ложиться спать, пока он не вернется хотя бы для того, чтобы получить новости о миссии Раса, но вскоре мои глаза уже не могут оставаться открытыми, и я забираюсь в постель. Его запах окутывает меня и убаюкивает.
Через некоторое время меня разбудило теплое тело, скользнувшее рядом со мной. За большим окном почти кромешная тьма, облака закрывают луну, и лишь несколько звезд мерцают на небе.
Рука обвивает мое бедро. — Я разбудил тебя?
Его голос скользит по моей шее и груди и оседает где-то между ног.
— Да, но я рада, что ты это сделал. — Я переворачиваюсь на спину и смотрю на него. В темноте я вижу только прямую линию его носа и блеск глаз. — Где Рас?
— Он только что написал мне, что приземлился в Нью-Йорке.
— Это было быстро.
— Он прилетел в Валенсию, а оттуда чартерным рейсом.
— Разве Сэлу не интересно, куда он пошел?
— Рас потерял хвост в аэропорту Валенсии.
— Но разве Сэл не заподозрит…
Он прикладывает указательный палец к моим губам.
— Вэл. Сделай глубокий вдох. Это просчитанный риск, как и все, что я делаю. У Раса могло быть много причин, чтобы ненадолго
Я выдыхаю и заставляю себя расслабиться. — Ты должно быть устал.
— Да, — тихо говорит он, — но я никогда не устаю от тебя.
Он убирает руку с моего бедра и обхватывает мою правую грудь. Удовлетворенный гул вырывается из его горла. — Боже, ты так хорошо чувствуешься, Вэл. Я чертовски люблю эти сиськи.
Он опускает голову мне на грудь и облизывает один сосок, прежде чем перейти к следующему. Я зарываюсь пальцами в его волосы и притягиваю ближе.
Дамиано прижимается носом к ложбинке между моими грудями и вдыхает. — Я весь день хотел тебя трахнуть.
— Только сегодня? — Я дразню.
Он приподнимается надо мной на руках и фыркает. — Каждый день с тех пор, как я впервые увидел тебя. Ты каким-то образом заставила даже эту синюю форму выглядеть хорошо, твоя маленькая задница торчала, пока ты убиралась в моем кабинете.
Я улыбаюсь. — Я знала, что ты смотришь.
Он скользит вниз по моему телу, пока его лицо не оказывается на одной линии с моими новыми трусиками. Он лижет меня поверх них, чуть-чуть дразня мой клитор.
— Я всегда смотрел на тебя, — говорит он, касаясь моей киски, и она кажется восхитительно грязной. — А теперь дай мне посмотреть.
Я приподнимаю бедра, чтобы он мог спустить мое нижнее белье, а затем раздвигаю ноги. Он втягивает воздух, одобрительно бормочет что-то по-итальянски и прячет голову между моих ног.
Царапание его короткой бородкой о мои бедра сводит меня с ума почти так же, как ощущение его языка, скользящего по моему клитору. Я накручиваю его волосы на пальцы и дергаю за пряди, но как бы я ни тянула его к себе, он не сдается. Спираль все больше и больше сжимается в нижней части моего живота, пока я не бьюсь в его огромной кровати, отчаянно нуждаясь в освобождении.
Он обхватывает своими большими руками мои бедра и поднимает меня, не позволяя своему рту покинуть мою киску. Как раз в тот момент, когда я думаю, что могу умереть, если не кончу прямо сейчас, блядь, он берет мой клитор в рот и сосет. Жестко.
Я лопнула. Все мое тело наполняется удовольствием. Он опускает меня на кровать, вводит внутрь меня два пальца, пока я еще пульсирую от оргазма, и каким-то необъяснимым образом трахает меня ими, пока я снова не оказываюсь на грани.
— Боже мой, — бормочу я.
Он ухмыляется. — Его здесь нет. Есть я.
По моему позвоночнику пробегает дрожь. — Думаю, я могла бы кончить снова.
— Хорошая девочка, — хрипло говорит он. — Покажи мне, что у тебя есть.
Он безжалостен, бьет меня по этому месту снова и снова, а потом вдруг это происходит. Мне кажется, я вижу, как вся моя жизнь проносится передо мной. Я выгибаю спину, выкрикиваю его имя и чувствую, что снова падаю с обрыва.
Он стонет. — Трахни меня. Детка, ты только что брызнула.