Когда она расцветает
Шрифт:
Я смотрю на него через плечо. — Ты работаешь с полицией?
— Шеф был у меня в кармане много лет. Я хочу сказать, что он не найдет тебя, Вэл. Он умрет раньше, чем увидит тебя.
Я хочу ему верить, но что-то удерживает меня. Забавно, как все может так быстро измениться. Прошлой ночью, когда я была в его объятиях, в безопасности и тепле, я бы поверила всему, что он сказал. Если бы он тогда попросил меня остаться с ним, я бы согласилась. Теперь мой мир похож на стеклянную тарелку, вращающуюся на тонком деревянном шесте. Я не знаю, что делать с собой.
— Где Мартина? — Я спрашиваю.
Он смотрит в сторону ее комнаты. — Она все еще спит. Когда она проснется, не говори ей о Лазаро, хорошо? Боюсь, ей не понравится, если она узнает, что он уже может быть на острове. Он убил ее подругу и…
— Я понимаю. — Ему не нужно мне это объяснять. Я точно знаю, что чувствует Мартина. — Я составлю ей компанию.
Взгляд Дамиано смягчается. — Я ценю это. Мне нужно кое-что пересмотреть, ты будешь в порядке?
— Иди, я в порядке.
Он сжимает кулаком мою рубашку на пояснице, прижимает меня к себе и целует. Я даю ему то, что у меня есть, но, Боже, все это кажется неправильным. Чем ближе подбирается Лазаро, тем больше я думаю о прошлом и ужасных вещах, которые я совершила.
День тянется даже после того, как Мартина просыпается, и мы начинаем возиться на кухне. Она учит меня делать свой любимый торт, и мы часами выпекаем все слои и готовим ароматные кремы. В какой-то момент мне приходится остановиться и нырнуть в ванную, чтобы собраться. Так абсурдно заниматься выпечкой, когда убийца уже едет. Я делаю несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Потом возвращаюсь на кухню и наливаю себе большой бокал вина.
Когда наступает вечер и небо начинает тускнеть, мы садимся ужинать. Мы доели наш стейк из тунца на гриле, когда звонит дверной звонок.
Я вскакиваю со своего места. Это Лазаро? Нет, это невозможно. Он не стал бы звонить в дверь.
Дамиано успокаивает меня спокойным взглядом.
— Я скоро вернусь, — говорит он, снимая салфетку с колен и кладя ее рядом с тарелкой.
— Ты в порядке? — спрашивает Мартина, на ее лице отразилось беспокойство.
Я понимаю, что все еще стою, поэтому снова сажусь. — Да, хорошо. Просто немного нервная.
Мое учащенное сердцебиение замедляется только тогда, когда Дамиано снова входит в комнату с Расом рядом с ним.
— Ты вернулся, — говорю я, заметив усталые глаза Раса.
Они теряют свою усталость, как только смотрит на меня. Он подходит ближе, качая головой, как будто я его сильно разочаровала. — Посмотри.
Он высовывает руку.
На его указательном пальце очень четкий след от укуса. Мои глаза расширяются. — Это от Джеммы?
Он вытаскивает стул и опускается в него. Его глаза вспыхивают темным любопытством, которого я раньше в нем не замечала. — У меня тоже есть несколько длинных порезов на спине. Клянусь, она должна проводить свободное время, затачивая ногти на ножи.
Я выгибаю бровь.
— Что ты ожидал? Ты подкараулил ее в женской раздевалке. Я была бы больше обеспокоена, если бы она не устроила драку.
Он
Мне кажется, или он кажется слегка впечатленным?
— Ты знаешь, что твой отец собирается сделать с ней теперь, когда ее поймали на пособничестве? — спрашивает Рас и смотрит на тарелку, которую Мартина ставит перед ним.
— Нет. Он не сказал бы нам.
Дамиано встречает мой взгляд. — Я узнаю. Мне просто нужно немного больше времени, чтобы заключить сделку.
Сможет ли он терпеливо ждать, если мы говорим о Мартине? Я отвожу взгляд. Рас тоже не слишком доволен этим ответом. Он втыкает вилку в тунца и отрывает кусок.
— Как она выглядела? — Я спросила его. — Она казалась счастливой?
Рас смотрит на меня исподлобья. — Она выглядела… отлично. — Он откашливается. — Мы мало разговаривали, пока она не позвонила тебе по телефону.
Должно быть что-то, что я могу сделать для своей сестры с моей новой позиции рядом с Дамиано.
Но это не зависит от меня. Это зависит от него. Он будет доном, и значение будет иметь его слово, а не мое.
— Доедай в моем кабинете, — говорит Дамиано Расу, вставая. — Нам есть что обсудить.
Я так поглощена своими заботами, что едва замечаю, как они уходят. Мой бокал пуст. Наполняю почти до краев.
Почему я согласилась вовлечь Джемму во все это? Мне следовало бежать, когда Дамиано предложил мне свободу, вместо того чтобы торчать здесь и думать, что я могу помочь. Теперь я создала ей проблемы и не знаю, как их решить. Как будто все, к чему я прикасаюсь, гниет. Дамиано может этого еще не понимать, но я знаю, что это правда.
Мне это надоело. Надоело быть той, кто я есть. Трусиха, дура и убийца.
Поднявшись из-за стола, я понимаю, что Мартина тоже ушла. Разве ее не было здесь, когда Рас и Дамиано пошли в его кабинет?
Предчувствие покалывает затылок. Вероятно, она поднялась в свою комнату, когда поняла, что я не в настроении разговаривать. Тем не менее, я решаю проверить ее. Когда я добираюсь до двери ее спальни, с другой стороны тишина. Я стучу и вхожу. Ее там нет.
Мои ноги быстро передвигаются, когда я спускаюсь вниз и проверяю кухню, следующее наиболее вероятное место, где она может быть. Пусто. Я хватаю небольшой нож для резки и засовываю его в карман, в моей голове звенит тревожный звон.
Когда я возвращаюсь в гостиную, я вижу, как что-то движется у бассейна. Я подхожу все ближе и ближе к стеклянным дверям, ведущим наружу. Там темно, только встроенные фонари придают воде мягкое свечение, но я не могу видеть края сада.
Я щелкаю выключателем света. Внезапно все освещается, и тогда я вижу Мартину.
Как будто кто-то бросил меня в чан с густой смолой. Каждое движение кажется тяжелее, каждый вдох невозможно сделать. Она в руках Лазаро, его нож прижат к ее горлу. Ледяная паника заполняет мои легкие, пока я не могу дышать. Как он попал внутрь? Как это происходит?