Когда она сказала да
Шрифт:
Молчание немного затянулось.
— Вы клялись, что проблем с ним больше не будет.
Джентльмен с ледяными глазами ловким движением выложил идеальный веер из карт на алом сукне стола и встал:
— Мне не по душе подобные тревожные новости. Нужно больше узнать об этом странном происшествии. И этой таинственной невесте.
Второй джентльмен попытался протестовать, но вместо этого вздохнул.
— Конечно, это ваша обязанность.
Первый джентльмен собрался было выйти из комнаты.
— Как благородно с вашей стороны подчеркивать очевидное.
Его собеседник покачал головой.
— Надменный аристократ, — пробормотал он себе под нос.
— А вы — трубочист, воображающий себя значительной персоной.
На этот раз первый не счел нужным обернуться.
— Идите домой, Саймон. Теперь это мой клуб. Мои люди. Мои карты. Моя игра.
— Далтон, эта девушка, вполне возможно, не является частью игры. Иногда девушка оказывается просто девушкой.
— Возможно. А, может, — нет.
— Что же вы собираетесь в таком случае делать?
Далтон на мгновение сжал губы.
— И это вы меня спрашиваете? Именно вы? Хотя прекрасно знаете, что мы существуем за рамками закона. Существуем затем, чтобы дражайшие граждане Британии могли не пачкать руки грязным делом национальной безопасности. Попробуйте утверждать, что, будучи на моем посту, обходились без заказных убийств!
Саймон опустил глаза.
Далтон вздохнул.
— Вряд ли я решусь обречь на смерть молодую женщину, Саймон. Но мы должны делать то, что не по плечу никому иному.
Саймон кивнул.
— Знаю. Сейчас я очень рад, что на этом месте вы, а не я.
— Спасибо, — обреченно вздохнул Далтон.
Саймон повернулся, обхватил спинку стула.
— Кстати, Далтон! Миледи просила передать вашей жене, что в любом случае возьмет еще одного котенка.
Далтон, чей торжественный уход был непоправимо испорчен, пожал плечами и кивнул:
— Я дам ей знать. Полагаю, сегодня вечером мы снова ужинаем вместе?
Саймон вяло взмахнул рукой.
— Я иду, куда приказано, причем с величайшей радостью.
— Х-м-м-м, — пробурчал Далтон, но не стал возражать. Недаром, как и Саймон, рабски обожал свою жену.
— До вечера.
— Попытайтесь до этого времени не прикончить ни одной маленькой девочки, — ехидно посоветовал Саймон.
На другом конце города в ветхом убогом доме, где жалкие следы элегантности напоминали о другом времени, стояли шум и грохот.
Аталанта Уортингтон, последняя и самая младшая из отпрысков Уортингтонов, залезла под мольберт, где стояла последняя картина матери «Шекспир с поросенком», пытаясь сделаться невидимой, пока в комнате бушевала ссора.
Не то чтобы ее изгоняли с таких «открытых
Просто семейные дискуссии казались куда более интригующими и жаркими в ее отсутствие. Поэтому Атти сидела, подобрав ноги, и притворялась растением в горшке… с ушами.
— Мне не следовало этого позволять. Вам не следовало этого позволять! — кричал Дейд, с искаженным лицом метавшийся по заляпанному краской ковру гостиной. По мнению Атти, Дейд был самым красивым из ее братьев, хотя Кастор и Поллукс оспаривали это утверждение, поскольку, как двойняшки, были вдвое красивее остальных.
— Не поверю, что она вышла замуж в мое отсутствие! Я ее сестра!
Атти негодующе уставилась на прелестную Электру. Можно подумать, она единственная сестра Калли! Элли просто завидует тому, что Калли вышла замуж раньше нее! Вся семья предполагала, что Элли будет первой, потому что она красивее и буквально помешана на замужестве.
Атти понравилось слово «помешана» Ей позволялось употреблять любые слова, услышав которые другие люди — не принадлежавшие к семье Уортингтон — растерянно глазели на нее. Она знала все правильные латинские обозначения частей человеческого тела, по крайней мере женского. Мама, которая предпочитала, чтобы дети называли ее Айрис, хотя никто из них этого не делал, заявляла, что каждый человек обязан знать название частей собственного тела.
— Это твой экипаж, Аталанта, и ты должна уметь им править, — твердила она.
Кас и Полл, никогда не позволявшие Элли разыгрывать спектакли слишком долго, решили расспросить Дейда о самой дуэли.
— Ты так и не спустил курок?
— Хотя бы чуть-чуть?
— Так братья не поступают, — ответил Дейд.
— Вовсе нет. Можно подумать…
— Что тебе плевать…
— На благополучие сестры.
— А вдруг этот тип безумец?
— Мне он тоже кажется безумцем.
— Жить в этом сыром темном доме…
— Одному богу известно, что он там затевает!
— Довольно!
Дейд повернулся к близнецам, сжав кулаки с такой силой, что костяшки побелели.
— Калли сама решает, что делать. Как всегда.
Кас неохотно кивнул. Пол ответил ангельской улыбкой.
— Знаем. Мы только хотели убедиться, что ты тоже это знаешь.
Айрис вальяжно подняла руку. Из рукава, как обычно, выглядывал запачканный краской платок.