Когда она сказала да
Шрифт:
Мистер Портер был влюблен. В женщину, которая не оставалась с ним так надолго, чтобы принять кольцо, которое Калли сжимала в руке. Кольцо, которому пять лет. Шрамы, которым четыре года.
Дары, отвергнутые и ненужные? Какая-то легкомысленная особа отвергла мистера Портера?
Любил ли он ее?
Любит ли сейчас?
Представив, как неизвестная отказывает Портеру, Калли задохнулась от ярости. Бесчувственная дрянь, видевшая его страдания и шрамы и равнодушно отвернувшаяся…
Нет, она просто смешна,
Теперь она злилась на самого мистера Портера!
Калли глянула на сокровище, которое держала в руках, и рассмеялась над собой. Она становится такой же сентиментальной и странной, как мама!
Решительно отложив кольцо, Калли снова потянулась к дверце. Извлекла письмо в конверте из прекрасной бумаги, с восковой печатью, разглядев которую, открыла рот. Но тут же напомнила себе, что нехорошо читать чужие письма, и снова сунула руку в шкафчик. Отделение было узким, но глубоким, похожим на длинный французский багет. Ближе к стенке лежала маленькая инкрустированная деревянная шкатулка, плоская и продолговатая. Единственным украшением была вырезанная на крышке эмблема, странно напоминавшая восковую печать на письме.
Калли медленно подняла крышку, не в силах отделаться от ощущения, что шпионит за мужем.
Медаль, отливающая золотом, лежала на бархатном ложе. По краю вьется затейливая латинская надпись, в середине литой профиль не кого иного, как…
Глаза Калли остановились на письме, адресованном «Р». Одна буква. Ничего больше.
Мистер Лоренс хранил письмо, адресованное кому-то другому. Следуя логике Уортингтонов, это означало, что Кадли имела полное право его прочитать.
Да и печать все равно была сломана, и конверт легко открылся. Калли заглянула внутрь, нахмурилась, вытащила лист и развернула:
«Дражайший Рен!
Я все равно послал тебе чертову медаль, хотя знаю, как ты все это ненавидишь. Кроме того, несмотря на все твои протесты, я даровал тебе рыцарское звание.
Ад и проклятье! Рен, когда ты, наконец, перестанешь задирать нос и простишь нас? Я бы приказал тебе приехать, но ведь ты ослушаешься, и тогда мне придется повесить тебя за государственную измену, упрямый ты ублюдок! Надеюсь, тебе понравится китайский шкафчик. Хотя знаю, что не понравится. Но когда-то ты наверняка громко хохотал бы над ним!
Возвращайся к нам поскорее. Наше терпение на исходе. Можно сказать, заканчивается. Гео».
Чуть ниже размашистым почерком были дописаны три буквы, от вида которых у Калли перехватило дыхание.
«Е.К.В.».
Его королевское высочество. Гео. Георг. Принц Георг. Принц-регент.
«Я читаю королевское послание».
Рука Калли дрогнула, и листок затрепетал в пальцах.
«А
Калли закрыла дверцу и отпрянула от шкафчика, как от огня.
И тут до нее дошло. Лоренс. Рен.
— Рен, — выдохнула Калли. Мистер Портер внезапно стал ближе, роднее, более понятным. Словом, стал Реном.
«Уверена, что это не просто дружеское письмо от принца-регента?»
Колени Калли подогнулись. Она почти рухнула на ковер, недоуменно глядя на неприличные фигурки слоновой кости и рассеянно потирая щиколотку. Медаль. Рыцарское звание. Друг по имени Георг.
«Кто вы, мистер Портер?»
«И когда я познакомлюсь с Реном?»
Глава 21
Утром Калли выждала, прежде чем ответить на стук в дверь. А пока ковыляла по передней, подумала о том, что гигант может просто войти и сделать с ней все что угодно.
А вдруг это Беатрис, приехавшая узнать, как она себя чувствует? Калли отказывалась перенимать отшельнические привычки мужа. Поэтому открыла дверь с приветливой улыбкой, улыбкой, которая стала еще шире при виде смешного коротышки.
— Мистер Баттон!
Тот взмахнул букетом полевых цветов и отвесил элегантный поклон.
— Для вас, мадам.
Калли со смехом взяла букет:
— Откуда вы узнали, что я люблю полевые цветы?
Он вскинул бровь:
— Кэббот знает абсолютно все и про всех благодаря деревенским девицам. Они просто не оставляют его в покое!
Калли представила идеального мужчину в образе Кэббота — более чем заслуженный эпитет — и неожиданно для себя обняла коротышку:
— О, мистер Баттон, я так вам рада!
Потребовались две чашки чая и набег на кладовую, прежде чем гость исхитрился вытащить из нее каждую деталь приключений. Они сидели в дружеском молчании на кухне за кексом и сыром, пока он наслаждался чаем и размышлял над ее рассказом.
— И вы понятия не имеете, что испугало лошадь?
Калли покачала головой и вдруг заметила, что маленький человечек помешивает чай, в который не добавил ни молока, ни сахара.
— Почему вы спрашиваете? Что вы знаете?
Мистер Баттон вздохнул:
— Опять Кэббот. Молочница из Спрингделла, которая гуляет с конюхом Джейксом, призналась, что Джейкс сказал будто на крупе кобылки была глубокая царапина. Скорее ссадина. Словно пуля прошла по касательной. Слишком высоко.
Внутри у Калли все похолодело.
— Или слишком низко… и отклонилась вправо…
— Или глупышка могла наткнуться на терновый куст!
Мистер Баттон подался вперед и погладил ее по руке.
— На всякий случай, думаю, вам нужно находиться поближе к мужу. Будь он с вами, ничего подобного не случилось бы.