Когда она сказала да

Брэдли Селеста

Когда-то он был неотразим. Теперь она видела это. Грубоватые, но благородные черты лица. Темно-рыжие волосы, густые и вьющиеся. Глаза… сами ангелы позавидовали бы его глазам цвета синего летнего неба. Глядя в них, забываешь об ужасных шрамах.

Какой удар он, должно быть, пережил, лишившись такой красоты!

Потому что другая сторона его лица была изуродована, жестоко и непоправимо.

Она нежно коснулась его изрезанной шрамами щеки.

— Должно быть ты ужасно испугался,

когда на тебя напали.

Он не смел шевельнуться.

— Не помню. Знаю только, что разозлился. Разозлился так, что больше не могу дышать. Продолжать жить.

Калли мягко улыбнулась, глаза ее повлажнели.

— И все же ты здесь, со мной, дышишь и живешь.

— Да, — кивнул Рен. — Так и есть. Здесь. С тобой.

Она провела кончиками пальцев по его лбу, волосам, отыскивая шрамы на голове, поверх которых широкими белыми полосами его темную шевелюру рассекала седина.

— Я когда-нибудь говорила, что мне не нравятся красивые мужчины?

Он удивленно, коротко рассмеялся.

— Нет. Не думаю, что наш разговор касался твоих вкусов относительно мужчин.

— Красавцы вечно задирают нос!

Калли слегка поморщилась.

— Дейд скромный, потому что я не позволяю ему задаваться. Но другие братья вечно флиртуют с девушками. Всю жизнь я была окружена красавцами, но особого впечатления это на меня не произвело.

Она не мигая смотрела в его лицо. И продолжала поглаживать пальцами бороздку, тянувшуюся от уголка его рта.

— Полагаю, нельзя стричь всех красавцев под одну гребенку, но иногда они бывают такими легкомысленными, бездумными и надменными… и все потому, что природа одарила их. Им не пришлось ради этого хоть немного потрудиться.

Рен долго молчал.

— Полагаю, я тоже был таким.

Другая ее рука коснулась гладкой, не изуродованной шрамами щеки.

— Думаю, так и было. Скорее всего, я бы тебя возненавидела.

Он слегка нахмурился.

— Вряд ли я был настолько скверным человеком.

Калли покачала головой.

— Нет, но ты был поверхностным, поглощенным собой городским повесой. И даже денди.

Он поймал ее руку и поцеловал костяшки пальцев.

— Как у тебя язык повернулся? Я был трудолюбивым ш… парнем. У меня было много обязанностей.

— Знаю, — усмехнулась она. — Все услуги, оказанные тобой короне…

— К-как… откуда ты… — пролепетал он.

Калли рассмеялась и обняла его за шею.

— Сунула нос, куда меня не просили. Ты сказал, что я могу проводить время, как захочу. Хорошо бы когда-нибудь познакомиться с Георгом. Мама говорит о нем с огромной симпатией.

Рен продолжал смотреть на Калли, потрясенный ее непринужденностью, но еще не готовый

поверить.

— Твоя мать знает принца-регента?

Она ткнулась головой ему под подбородок.

— Дорогой, Уортингтоны знают всех.

Она назвала его «дорогой».

Она видела его.

Она касалась его.

И теперь говорит нежные слова?

Он поверил.

— Калли?

— М-м-м… да, Рен?

— Ночь начинается сейчас.

Нагнувшись, он легко подхватил ее на руки. На этот раз он не взлетел по ступенькам. Поднимался медленно, глядя в эти сияющие глаза… глаза, которые всегда видели его… даже сквозь капюшон.

Когда он остановился перед дверью ее спальни, она покачала головой.

— Нет. Сегодня мы начнем сначала. Я хочу в другую комнату.

Он нахмурился. Она погладила его лицо.

Его внушающее ужас лицо. Невероятно!

— Пойдем в твою комнату, хорошо?

Рен поколебался. Но не припомнил ничего особенно отвратительного, что могло бы напугать ее в его спальне. Он перебрался туда недавно.

Толкнув дверь, он замер.

Калли громко рассмеялась.

Еще утром почти вся мебель была в чехлах. Очевидно, с тех пор здесь потрудилась Каллиопа. Все поверхности сверкали, сияли и пахли воском.

— Все ради хозяина дома, — весело заметила Калли. — Как полагается.

— Но откуда ты знала, что я…

Она пожала плечами.

— Я была полна решимости. Но на всякий случай…

Она пошарила под подушкой и вынула веточку розмарина.

— Я сделала все, чтобы ты думал обо мне всю ночь напролет.

Рен был потрясен.

— Самое удивительное, что, хотя ты этого не знаешь, я уже думал о тебе ночь напролет.

— Спасибо, сэр Лоренс, — улыбнулась она.

— Рен. Мне нравится, как ты произносишь мое имя. Я думал, что Рен мертв… но оказалось, что он всего лишь спал, пока ты его не разбудила.

Он рассмеялся и закружил ее так, что розовые юбки трепетали, как шелковые паруса.

Калли откинула голову и тоже рассмеялась.

Оба упали на постель. Калли погладила его непокорные волосы.

— Ты похож на льва со своей темно-рыжей гривой. С этим нужно что-то делать.

Он уткнулся лицом в ее грудь.

— Я уже изменился. Чего еще ты от меня хочешь?

— Неужели, мистер Портер, вы еще не поняли? Я хочу всего!

Он поцеловал ее. И целовал до тех пор, пока не накрыл ее собой. Пока не запустил пальцы в ее волосы. Пока она не стала извиваться под ним. Пока оба не задохнулись от наслаждения. Пока ему не пришлось остановиться, потому что голова слишком сильно кружилась от желания.