Когда осенние печали. Часть 1
Шрифт:
Впрочем, этот факт её вовсе не расстроил, скорее, наоборот. Всё, что занимало её сейчас больше всего, было связано с Виталием, а о нём у Анечки не было никаких сведений. Во время последнего телефонного разговора он сказал ей, чтобы она не звонила и не искала с ним встречи, и что он сам найдёт её, как только обстоятельства сложатся лучшим образом. Все эти дни Аня только и думала об этих самых обстоятельствах, терпеливо ожидая, когда снова сможет увидеть своего любимого парня.
…Она почему-то уповала на день похорон Брежнева… Ей казалось, что дело именно в них, ведь все только и заняты подготовкой к этому событию… Вот и партийное начальство тоже готовится…
К
Виталий будет полностью освобождён из-под домашнего родительского ареста.
…Она ждала его звонка и пятнадцатого, и шестнадцатого ноября… Но Виталий не звонил и не появлялся.
Неизвестность угнетала, и Анюта совсем извелась за эти дни. Наконец, не выдержав, семнадцатого числа она после занятий зашла в телефонную будку и набрала номер квартиры Мясниковых. Она втайне надеялась услышать самого Виталия, но вместо него ответила какая-то женщина, видимо, домработница. Помня о предупреждении, Аня не стала разговаривать и повесила трубку… В этот день она ещё несколько раз набирала заветный номер, но парень так и не ответил.
– Алло!.. Ну, что вы молчите?! – под вечер, устав от непонятных звонков, женщина на том конце сорвалась на крик, но, видимо, услышав вопрос кого-то из членов семьи Виталия, тут же перешла на более спокойный тон, - Кто-то звонит целый день, и молчит!.. Понятия не имею!..
Торопливо повесив трубку общежитского таксофона, Аня нехотя поднялась на свой этаж. Увидев подругу в дверях комнаты, Нелька вопросительно вытаращила на не свои глазищи.
– Ну, чего, Ань?! Дозвонилась?
– Нет, - пройдя к своей кровати, Анюта легла поверх голубого, в белую снежинку, покрывала и свернулась скорбным калачиком, - его не подпускают к телефону.
– Может, его дома нет?
– Я чувствую, что он дома… Просто его не подпускают.
– Почему ты так думаешь?
– Не знаю… мне кажется, из-за меня… его родители во всём винят меня…
– С чего ты взяла?! – Нелли удивлённо приподняла тоненькие, свежевыщипанные в ниточку бровки, - Делать им больше нечего, только тебя винить! Он подрался, а ты виновата?!
– Виновата… - Аня убеждённо кивнула сама себе, - Надо было его удержать, а я не успела.
– Ага… - Нелька скептически усмехнулась, - Удержишь такого!.. Он на две головы тебя выше, да здоровый такой…
– Всё равно… Я должна была его удержать… должна!
– Ань… - не в силах смотреть, как страдает подруга, Нелли присела рядом с Анютой и положила ей на плечо ладошку, - Ну, не переживай ты так… Вот увидишь, завтра уже позвонит! Или вообще – сам приедет! Вот увидишь!..
…Он не позвонил и на следующий день. Вернувшись после занятий в общежитие, Аня мужественно прошла мимо таксофона. Она уже не знала, что и думать. Прошла почти неделя с того дня, как они виделись в последний раз. Она не имела ни малейшего понятия о том, что на самом деле происходит с Виталием… Дома ли он, или его забрали «в тюрьму»… И, если дома, то почему он до сих пор не подал о себе никакой весточки?..
«Он в тюрьме!..»
Да, видимо, его отцу не удалось уладить
…Анюта промучилась до позднего вечера. Она несколько раз порывалась пойти позвонить с таксофона на квартиру Мясниковых, и каждый раз останавливала себя. В это время его родители должны быть дома, а они не будут с ней разговаривать! Нет, нужно звонить днём, когда в квартире одна домработница… Завтра она так и сделает! Она только спросит о Виталике!.. Неужели эта женщина откажет в такой малости?!
На следующий день, отсидев всего одну пару, Аня покинула аудиторию и спустилась в вестибюль. Институтский таксофон , как всегда, не работал, и она, получив в гардеробе пальто, вышла на улицу. Ближайший телефон-автомат находился неподалёку, на углу двух улиц, и Анечка добежала до него за пару минут.
...Набирая номер, она слышала, как оглушительно стучит сердце…
– Алло! – уже знакомый женский голос ответил на удивление быстро, как будто женщина нарочно ждала её звонка, - Слушаю!
– Здравствуйте, - с трудом справляясь с дрожью в голосе, поздоровалась Анюта, - с кем я разговариваю?
– Вы куда звоните? – настороженно переспросила женщина.
– Я звоню на квартиру Мясниковых… С кем я говорю?
– Это Фаина.
Мать Виталика звали Софья, и, зная это, Анечка немного осмелела.
– Скажите… - девушка внезапно запнулась, - Скажите… а Виталий дома?..
– Его нет… - в голосе Фаины послышалась усмешка, - До свидания.
– Подождите!.. – видимо, в возгласе Анюты было столько неподдельного отчаяния, что женщина не положила трубку, а продолжала слушать, - Подождите!.. Вы мне только скажите, он в тюрьме?!
– С чего вы взяли, что он в тюрьме?! – теперь в тоне Фаины сквозило искреннее удивление.
– А где он?!
– Послушайте, девушка… - женщина чуть приглушила голос, - Не звоните ему больше. Это всё, что я могу вам сказать.
– Пожалуйста, не вешаете трубку!.. Вы мне только скажите, что с ним?! Он точно не в тюрьме?!
– Нет.
Что-то в этом «нет» насторожило Анюту… Женщина сказала это слово иронично, даже многозначительно.
– А где… где он? Ну, пожалуйста… мне больше ничего не нужно…
– С ним всё в порядке. Можете не беспокоиться.
– Он сейчас дома?..
– Нет, не дома… Девушка, я ответила на все ваши вопросы. И поэтому очень прошу, больше сюда не звоните… Это же вы звоните и молчите в трубку?
– Н-нет… - неуверенно соврала Аня, - Это не я… Просто… мне нужно было узнать…
– До свидания.
Торопливость, с которой Фаина попрощалась и повесила трубку, могла означать лишь одно: кто-то вошёл в квартиру…
Возвращаться на занятия не было ни сил, ни настроения, и Аня поехала к себе в общежитие. Разговор с домработницей Мясниковых ничего не прояснил, кроме того, что с Виталием всё в порядке. Но почему-то сейчас Анечку этот факт вовсе не радовал… Нет, она, конечно, испытала облегчение, узнав, что любимый парень не в тюрьме, а дома, и, судя по всему, жив и здоров… Но этот факт только добавил неясности. Если дело с официантом удалось утрясти, то почему Виталик до сих пор не объявился, и ничего ей не объяснил? Он мог хотя бы позвонить…