Когда осенние печали. Часть 1
Шрифт:
Голосов было два – мужской и женский. Она сразу узнала говоривших – это были сама Фаина и Виталик… Судя по приглушённому тону и закрытой двери, разговор был приватным.
– Почему?! – судя по тону, Виталий был не просто сердит, а разъярён, - Почему ты мне не сказала, что она звонила?!
– У меня был приказ твоей мамы.
– Ну, и что?! Ты могла сказать мне потихоньку! Я тебя просил… я просил тебя всё мне рассказывать!..
– Интересно… - Фаина заговорила насмешливо, - Как я могла ослушаться твою мать?..
–
– Да… а что?..
– А наставлять ей рога с моим папенькой ты не боишься?..
– Уж не ты ли ей об этом хочешь рассказать?..
– Надо будет – она обо всём узнает! И ты вылетишь из этого дома со скоростью звука! И прощай красная икра… и контрамарки на спектакли, которые мать тебе дарит от чистого сердца… и неплохое жалованье…
– А ты не боишься, что твой отец узнает, что ты склоняешь меня к сожительству?..
– Я?! Послушай, ты… - для пущей убедительности Виталик назвал женщину нецензурным словом, - А кто меня совратил ещё в шестнадцать лет?.. не ты ли?..
– А ты не отказался… - Фаина не оставляла дерзкого, насмешливого тона, - Зато какая школа… пусть теперь твоя молодая жена меня благодарит… Хотя… по-моему, ты с ней совсем не спишь… разве нет?
– Не твоё дело. Твоё дело выполнять мои прихоти, если не хочешь вылететь с такого сытного места.
– Ну, что ты, мальчик… - Александре показалось, что она услышала звук поцелуя, - Твои прихоти мне очень нравятся… Хорошо, что ты женился на Сандре, а не на этой своей Ане…
– Не произноси даже её имени своим языком… поняла? – несмотря на смысл фразы, Виталий произнёс её томным голосом, и Аля окончательно поняла, что её муж обменивается ласками с любвеобильной домработницей.
Сначала она остолбенела… Она совершенно не ожидала такого поворота… Видимо, права была Вероника Григорьевна, когда, услышав от дочери жалобу на то, что Виталий не притрагивается к ней и пальцем, сказала: «Значит, у него кто-то есть… Молодой мужчина, имея под боком молодую жену, не обращает на неё внимания лишь в двух случаях: либо он импотент, либо у него есть любовница».
…Как она сразу не догадалась?! Вот откуда все недобрые взгляды этой твари! Виталик спит с ней… В последние дни он приезжает домой чуть раньше, чем она, Александра… Видимо, в это время всё и происходит… Судя по их разговору, сын делит любовницу с родным отцом, и тот пока не в курсе… и всё это происходит уже не первый год!..
– Я не помешаю?.. – рванув на себя ручку двери, Александра стремительно шагнула в комнату.
Сердце бешено колотилось, от услышанного и увиденного бросило в дрожь…
– Сандра!.. – мгновенно оттолкнув от себя Фаину, Виталий растерянно стоял перед женой, в расстёгнутой рубашке, и с торчащим из пояса, наполовину расстёгнутым ремнём, - Ты откуда?!
– Ну, ты и сволочь… - подскочив к нему, девушка со всего размаху ударила его по щеке, -
…Виталику не сразу удалось оттащить свою жену от домработницы. Дралась Александра яростно. Вкладывая в свои движения и обиду, и боль, и оскорблённое достоинство, она мотала руками голову любовницы мужа из стороны в сторону… Ей удалось изрядно потрепать Фаину, так, что та даже не смогла достойно ни ответить, ни защититься.
Отцепив, наконец, Алькины руки от белокурых, растрёпанных волос домработницы, Виталий схватил жену в охапку и силой утащил в их комнату. Бросив её на кровать, запер дверь изнутри на ключ. Аля никак не могла успокоиться, и снова попыталась накинуться на него, но парень перехватил её руки и прижал к телу крест-накрест.
– Успокоилась? – он смотрел на неё сверху, чуть прищурив свои красивые серые глаза, - Я ещё раз спрашиваю… Успокоилась?!
– Подонок… - глядя на него, Аля расплакалась, - Какой же ты подонок… Ты… с этой старой щлюхой…
– А ты что думала… - он заговорил каким-то зловещим тоном, - Пока ты из себя недотрогу строила, я тебя ждал?.. Не ломалась бы целый год, я давно бы с ней завязал… Я – мужчина… понятно?..
– А сейчас?! Сейчас!.. мы же с тобой женаты!..
– А что сейчас? Ты меня в постели застала?..
– Я всё слышала! Ты с ней, оказывается, уже давно!.. И не только ты, а и твой отец!..
– И – что? Расскажешь матери?!
– Расскажу! Я всё про тебя расскажу!..
– Тогда я подам на развод. Я свою роль сыграл. К тому же, тебе придётся признаться, что ты соврала насчёт беременности.
– Я соврала ради тебя! – всё ещё плача, Аля оттолкнула его руки и присела на кровати, - Чтобы тебя не посадили! Отец тебя спас!..
– Спасибо ему за это, - Виталик отвернулся и, положив на колени локти, сцепил пальцы рук, - никогда не забуду. Но время вышло… тот протокол уже никуда не пришьёшь, иначе твоему папе первому шею намылят за использование служебного положения.
– Ничего себе, ты заговорил… - Аля медленно подняла на него глаза, - Ну, ты и га-а-а-д…
– А ты что думала? На войне, как на войне. Поэтому, если ты хоть слово сболтнёшь отцу или матери, я просто-напросто подам на развод. И мы тихо-мирно с тобой разойдёмся, как в море корабли…
– А, если я буду молчать?.. – глядя куда-то вперёд, Аля горько усмехнулась.
– Тогда ещё поживём… какое-то время… Но ты должна мне ответить ещё на один вопрос.
– Какой?
– Это правда, что Аня уехала?
– У тебя хватает наглости спрашивать про эту дрянь?!
– Заткнись. И отвечай на вопрос. Это – правда?
– Я не знаю. Она не ходит на занятия уже несколько дней…
– Врёшь. Сегодня приезжал твой отец.
– Папа?.. Когда?
– Перед твоим приходом. Он спрашивал, что у меня с Аней… А потом проговорился, что она уехала… Из-за того, что её вынудил Олег.