Когда отступать некуда, дерутся насмерть
Шрифт:
– Ужинать.
– Так пошли вместе! – Наташа невероятно обрадовалась. – Ты не бойся, счет пополам. Ничего, что я к тебе пристала?
И Настя не смогла сказать «нет». Вместе они вышли на улицу, вместе двинулись в направлении китайского ресторана. Настя все больше отмалчивалась, а девица молола языком без умолку. Когда они стали делать заказ в ресторане, Настя ее уже ненавидела всеми силами души. Даже покойная Лера со всем ее предательством теперь казалась ей ангелом. Настя от всего сердца пожелала, чтобы собеседница подавилась или удалила себе гланды этими китайскими палочками. Нотой
– Смотри, тут одни работяги, – говорила она, цепляя кусочек мяса и снова его роняя в тарелку. – Блин, а вилку не дадут? Дадут, да? Надо попросить, что ли? Сами не доперли? Ну, на фиг, опять эту китаезу звать. А потом это в счет поставят, как дополнительный сервис. Ты что?
Настя действительно переменилась в лице, когда услышала про «китаезу». Она ушла в свои мысли, чтобы не слышать эту тараторку, и в этот миг как раздумала о Китайце.
– И у них хватает денег, чтоб тут жрать, – делилась своими расчетами Наташа. – Вот тот – слесарь явно.
А его девка вырядилась – прямо на панель. Жуткая, смотри! У нас бы на Тверскую такую не пустили. А я работаю знаешь где? На Малой Дмитровке. Ты к нам заходи.
Следующие минут десять она посвятила своему бутику. Хозяйка неплохая, но сама недавно выбилась в люди, конечно, через постель, и поэтому придирается. Ей все время кажется, что за свою зарплату Наташа должна из кожи выпрыгнуть. А фига ли ей стараться? Она и так устает.
– Ты работаешь или учишься? – поинтересовалась Наташа, на миг отвлекаясь от своих проблем.
– Ни то ни другое, – мрачно ответила Настя.
– Что ж, тоже ничего. Мой парень говорит – иди учись. Ему, видишь ли, нужно, чтобы у меня было образование. Я не понимаю – что он выламывается? Кончил свое МГУ и теперь меня стесняется. Мы уже второй год вместе. Как ты думаешь – ведь у него сейчас живет какая-нибудь баба?
– Откуда мне знать? – Настя закопалась в свою тарелку и решила отмалчиваться.
– А я знаю, что баба там есть. Обязательно есть! Спит на моих простынях. Я же сама их стираю, какая там прачечная? Ненавижу, когда белье грязное. Терпеть не могу, когда-то кто-то, кроме меня, его стирает. Вот сука!
Последнее явно относилось к предполагаемой любовнице. Наташа так расстроилась, представив себе бабу на своих чистых простынях, что даже болтать на минуту перестала. Настя этим воспользовалась, чтобы отложить палочки:
– Ну, ладно, а теперь мне пора.
– Куда?
– В центр. У меня встреча.
Наташино разочарование было неподдельным. Она растерянно глядела на свою случайную знакомую, и Настя просто видела, как у той в голове роятся разные планы. Она поторопилась завершить прощание:
– Я уже опаздываю. Ты тут посиди, что ты будешь себе ужин портить? Приятного аппетита.
– Постой, – Наташа нерешительно взглянула на часы. – Давай хотя бы вместе доедем до центра. Возьмем такси, счет – пополам.
– Господи, как тебе объяснить, что у меня свидание? – зарычала Настя.
Вероятно, ей все же удалось обидеть непробиваемую Наташу. Та побелела подслоем косметики и процедила:
– Ладно.
Настя думала, что на этом все кончено.
– Я заблужусь.
– Что?
– Я не найду дороги обратно.
Наташа говорила очень угрюмо. Все дружелюбие разом исчезло. Теперь в ее голосе слышался только горький упрек за то, что ее завели в такую глухомань и бросили среди китайцев.
– Пойдем, – стиснула зубы Настя. – Я тебя доведу до гостиницы.
«Почему ко мне всегда вяжутся какие-то идиоты?» – раздумывала Настя, не торопясь совершая обратный путь. Наташа шла рядом в гробовом молчании. Ее каблуки звонко отбивали дробь на тротуаре, а густо накрашенные глаза метали по сторонам угрюмые, огненные взгляды. Настя не торопилась. Ей не терпелось избавиться от попутчицы, но слишком уж она устала. Собственно говоря, она бы тоже не отказалась вернуться в гостиницу и поспать. Но возвращаться вместе с Наташей она уже не могла. «Погуляю по городу, – решила Настя, когда впереди засияли освещенные изнутри стеклянные двери отеля. – Поеду в центр. Возьму такси. В конце концов, где я? В Париже или на самом деле в Мытищах?! Хотя бы увижу город».
– Теперь ты не заблудишься? – спросила Настя, остановившись у входа. Наташа молча толкнула дверь и вошла. А Настя осталась на улице, не в силах сделать ни шагу.
. Рядом со стойкой администратора она увидела двух мужчин. Один был в форме полиции. Другой – в штатском, но полицейским участком от него несло за километр. Настя увидела, как Наташа пересекает холл, берет свой ключ у администратора, как полицейские оглядывают ее. Администратор поклонился припозднившейся гостье и о чем-то ее спросил. Он немного говорил по-русски, как поняла Настя. Этот человек по долгу своей профессии знал пару расхожих фраз типа: «Вам вызвать такси?»
Наташа вместо ответа быстро обернулась и указала на дверь. Ее протянутый палец был направлен прямо на Настю, стоящую за стеклом. «Боже!» – прозвенело у Насти в голове. Она отступила на шаг назад, чуть не споткнулась о бордюр, повернулась, окинула взглядом улицу. Рядом стояло такси. Она бросилась к нему, забарабанила в стекло и крикнула первое, что ей пришло в голову:
– М-м-монмартр!
От волнения она даже заикнулась – впервые в жизни. Таксист весьма бандитского вида, дня три не брившийся, кивнул. Но вместо того чтобы поехать, принялся закуривать. Настя сидела рядом и от злости барабанила ногами по полу. Оглянувшись, она увидела, что полицейские вышли из гостиницы и быстро идут прямо к машине.
– Монмартр! – повторила она. Но уже безо всякой надежды.
Таксист изрек длинную французскую фразу, которая в переводе, наверное, означала что-то вроде: «Поспешишь – людей насмешишь». Полицейский в штатском остановился у машины и постучал по крыше. Таксист опустил стекло.
Потом Настя увидела, что полицейский смотрит на нее и делает осторожный пригласительный жест – мол, выходи. Таксист качал головой и что-то бормотал себе под нос. Настя открыла дверцу и вышла. На глазах у нее вскипели слезы. Вскипели и тут же высохли. «Неужели мне никогда не повезет? – спросила она у кого-то внутри себя. – Неужели никогда?»