Когда отступит тьма
Шрифт:
Коннор признал, что скучает, она спросила, почему он уехал оттуда. И он рассказал о Карен. О самой страшной ночи в своей жизни, о том, что с тех пор уже не был прежним. Говорил о травме, об утрате, и Эрика понимала.
Впоследствии Коннор узнал, как хорошо понимала, как много знала о страдании, жизненной катастрофе, какие жестокие уроки получила в детстве. Кое-что Эрика рассказала ему, кратко, туманно; кое-что добавили к этому местные слухи; а Пол Элдер выложил остальное.
Но тем вечером в конце января Коннор
«Он использовал меня, — прошептала Эрика. — Мошенник-виртуоз. Женился на мне ради денег, не по любви. А я. попалась на его удочку. Поверила ему. Глупо, до чего глупо...»
Коннор спросил, изменяет ли ей Эндрю.
«Нет, за ним этого не водится, — ответила она. — Я так не думаю. А там кто знает? Может статься, путается с домработницей. Мне все равно. Собственно, я никогда его не любила».
Тогда почему вышла за него?
«Может именно потому, что не любила. Так казалось... безопаснее. Если ничто не поставлено на карту, ничего не проиграешь. Есть в этом какой-то смысл?»
«Невозможно играть без риска все время», — сказал Коннор.
«Невозможно? А ты сам? Шел на риск после смерти Карен? — Эрика отвернулась, покраснев от смущения. — Извини, Я не должна была об этом спрашивать».
Коннор ответил, что извиняться не стоит. Нет, он не шел на риск. «Высказывать жизненные принципы у меня получается лучше, чем применять их».
У Эрики это вызвало улыбку. Они еще немного поговорили, он ушел, и все.
Только это было отнюдь не все. Потому что на другой вечер он снова появился перед закрытием галереи, и, увидев его в дверях, Эрика произнесла лишь: «Я надеялась».
Овладел он ею впервые в этом кабинете, на диване, рядом с булькающей кофеваркой и автоответчиком.
Потом они стали встречаться тайно, в коттедже. Находился коттедж на отшибе, при нем был двухместный гараж, вмещавший ее «мерседес» и его служебную или личную машину.
Раньше Коннор никогда не заводил интрижек. Думал, они покажутся дешевыми, пустыми. Но связь с Эрикой стала высшей радостью в его жизни, во всяком случае, после Карен, может, даже — святотатственная мысль — не только после.
Коннор любил Эрику Стаффорд, чужую жену. Он сказал ей об этом и услышал о ее ответном чувстве. Однако в ее голосе, во взгляде всегда сквозили обескураживающая сдержанность, холодок, отчужденность. Он понимал, что она по-прежнему избегает риска, опасается сродниться с ним и утратить свою индивидуальность. Эрика принадлежала ему, не целиком и полностью, как хотелось бы, но пока что в достаточной мере.
Теперь Эрика исчезла, и Коннор пребывал в страхе. Такого страха он не испытывал с того вечера, как попрощался с Карен, зная, что она не слышит.
Коннор снова поднял трубку и позвонил в Грейт-Холл, подумав, что Эрика
— Нет, шеф Коннор, — ответила она сквозь гомон шедшей по телевизору «мыльной оперы», звук был до нелепого громким. — Миссис Стаффорд уехала утром и больше не появлялась. Что-нибудь стряслось? Вы не первый звоните.
Коннор успокоил ее.
— Я просто хотел спросить ее кое о чем, — непринужденно солгал он. — Ничего важного. Мистер Стаффорд дома?
— Он в теннисном клубе. Должен вернуться к трем. Вижу, у вас впрямь какое-то серьезное дело.
— Скажи Эрике, когда вернется, пусть позвонит мне, ладно?
— Из-за Роберта? Он арестован? О Господи, не стоило мне этого говорить.
— Никто не арестован. Пусть миссис Стаффорд позвонит в управление полиции. Или свяжется со мной по сотовому телефону. Номер она знает. Хорошо?
Из телевизора доносились громкие женские рыдания, и Мария, судя по голосу, была готова расплакаться.
— Хорошо, мистер Коннор. И... то, что я сказала о Роберте...
— Я уже забыл, — сказал Коннор с улыбкой, которая, когда он положил трубку, медленно увяла.
Роберт. Да. Все в городе считали его первым подозреваемым в убийстве Шерри Уилкотт. Ждали ареста. Они не понимали, что для взятия под стражу необходимы улики, нечто веское, определенное, а полиция пока что не располагала ничем.
Его нельзя было задержать даже как подозреваемого в связи с исчезновением Эрики. Этому препятствовал хронометраж. Возможно, у Роберта было какое-то время увезти Эрику в «мерседесе», спрятать где-то ее и машину, затем вернуться к бакалее Уолдмена, чтобы создать себе алиби.
Возможно. Но очень маловероятно.
И Рейчел сказала, что Роберт искренне удивился, услышав об исчезновении сестры. Поспешил уехать. Взволнованный, расстроенный.
Так что Коннор считал, что Роберт непричастен к исчезновению Эрики. Он сказал себе, что нужно этому радоваться.
Но если Роберт не увез ее, где же она?
Ответа не было. Коннор знал одно: он не может ее лишиться. Потеряв Карен, он только теперь стал приходить в себя. Без Эрики он уже не сможет. Ни за что. Ни за что.
Покидая галерею, Коннор бежал.
Глава 3
Эрика спускалась, медленно соскальзывая по веревке от узла к узлу, тонкие кожаные перчатки защищали ладони. Она зажала веревку между колен, чтобы не вся тяжесть тела приходилась на руки.
Спуск давался ей без особого напряжения сил. Дома у нее был маленький гимнастический зал. Нововведение Эндрю, правда, он редко им пользовался. А Эрика каждый день упорно занималась на снарядах.
И совершала утренние пробежки, четыре нелегкие мили по пересеченной местности, в любую погоду.