Когда падают звезды
Шрифт:
*****
Почему в молодости чувства так заострены? Почему мимолетное увлечение отрочества оставляет рану в душе более глубокую, чем сознательное взрослое чувство? Роль "первого" для человека неоспорима. Мы запоминаем все первое, возносим на уровень образца и на него ровняем. Первый поцелуй, первый танец, первый стих, рисунок, первое предательство - мерила наших дальнейших взлетов и падений.
*****
Майя стояла у окна не желая упустить возвращения сестры. Как бы не повлияло на нее сказанное, Майя знала сестру достаточно хорошо, чтоб быть уверенной - поддержка той понадобится в любом случае, ведь она не умела лицемерить,
Переждав десять ударов сердца (ровно столько, по мнению Майи, было нужно, чтобы пара успела дойти до дверей), девушка резко развернулась. Видимо, сердце у нее билось слишком медленно, когда она оказалась в холле, Соня уже поднималась по лестнице, все так же ровно держа спину. А вот герцог стоял у двери, провожая беглянку тяжелым взглядом. Заметив ее в проходе, он оглянулся. Наверное, ее вид радовал его еще меньше, так как складка между бровей залегла глубже, и на миг перед девичьими глазами стало воспоминание, когда она изучала это лицо своими пальцами, разглаживая эту самую складку. Опомнившись, Майя направилась за сестрой к лестнице, ругая себя за то, что позволила так пялиться на него, и за то, что щеки предательски запылали.
– Майя, - он окликнул ее не громко, не властно, вот только даже эта просьба, не приказ, заставила остановиться. Стоя спиной к мужчине, Майя поняла, что даже сестрины шаги успели затихнуть, вот только остановиться, оказалось намного легче, чем повернуться, румянец не собирался оставлять щеки, а посмотри она на него еще раз, неизвестно что встанет у нее перед глазами.
Правда он и не стал ждать, подошел вплотную, опять, как утром притянул к себе. Майю просто парализовало, от страха, от мысли о том, что в любой момент может кто-то выйти из комнаты, от неспособности управлять свои телом и мыслями.
– Мне нужно уехать. На три дня. Пожалуйста, не нужно делать глупостей, - Дэррек вздохнул, вот дурочка, опять не дышит, да что ж ты с ней будешь делать.
– И не решай ничего впопыхах. Я дал указания, до моего приезда вас все равно никуда не отпустят отсюда, - он разжал руку, вдохнул еще раз ее запах, от которого, как оказалось сегодня ночью, можно было просто потерять голову, и не оставляя себе шанса передумать, направился в противоположную сторону. Рано или поздно, ему нужно было совершить объезд владений, проверить отдаленные территории, дать распоряжения на сезон урожая. Это могло занять три-четыре дня. И вот, время пришло. Видеть этот страх в ее глазах, дрожь еще даже до того, как он к ней прикоснется, было невыносимо. Хотелось посильнее встряхнуть ее, как куклу, чтобы из головы вылетели все лишние мысли. Но вот только это не поможет. Ей нужно время, и ему оно тоже нужно. Ведь и на свои вопросы он хотел найти ответы. Заполучив ее, он не успокоился, как думал, обязательно случится, а лишь еще меньше стал понимать, что же им движет.
*****
Майя стояла, не двигаясь, подсчитывая удаляющиеся шаги. Зачем он ей это сказал? А впрочем, какая разница... Как только Соня скажет, что готова, они уедут, никакая сила их тут не удержит. Если нужно будет - пойдут пешком до города, но тут больше не останутся. Подхватив юбки, Майя помчалась вслед за сестрой, заставляя сердце биться еще быстрее, чем только что там, под лестницей.
Девушка вошла без стука. Соня лежала на кровати, подушка заглушала душераздирающие всхлипы, и лишь сотрясающаяся
– Он сказал, что я неправильно все поняла, - хриплый от слез голос.
– Почему, Майя? Почему?
– прекратившийся несколько секунд назад поток слез, хлынул с новой силой. Все, что могла сделать Майя, обнять сестру посильнее, ведь ответа на этот вопрос не было и у нее. Почему их мир так жесток, причем, как оказалось, не только к тем, кого он считает изгоями?
Откуда, у ее младшей сестры взялось столько слез, насколько же глубоким было ее отчаянье, Майя не знала. Ее собственные слезы высохли еще утром, оставив после себя лишь пустоту и брезгливость по отношению к себе и страх перед тем, из-за кого это все произошло. Страх перед своей реакцией, когда захватывает дух, перед его силой, властью влиять на ее судьбу, теперь-то эта власть действительно была. На этой кровати они встретили закат, первую звезду, возвращение сообщницы-луны, лишь изредка прекращая потоки слез словами.
– Он сказал, что не лгал, что среди присутствующих есть та, другая. Клянусь, Майя, если я узнаю, кто это, я сделаю все, лишь бы она почувствовала то, что я. Клянусь тебе.
И этих слов Май испугалась, вот только не потому, что подумала о другой, как о себе... Нет, этой мысли она не допускала, лишь прихоть, лишь небольшая прихоть вельможи. А потому, что ее Соня не могла такого сказать и так думать. Какой бы не была обида, не могла она проникнуть так глубоко, задеть то, что заставляло любить девушку и ценить ее.
– Не надо, Соня, мы уедем, как только ты успокоишься, обязательно уедем, я скажу начинать собирать наши вещи и...
– Нет, - Соня отстранилась от сестры, вытерла мокрые щеки, - нет. Я не собираюсь убегать. Пусть он предпочел не меня, но это пока. Ты только представь ликование на лице этих сплетниц. Ведь такого не скроешь. Не буду я страдать дома, думая, как они тут злорадствуют. Пусть попробуют сказать что-то мне в лицо.
И это была правда, сбежать - значит признать, что ей больно и обидно, и она не могла этого допустить. А Майя спорить с ней не могла тем более.
– Я не доставлю им такого удовольствия, - и в подтверждения своих слов, девушка еще раз провела руками по щекам, оставляя на них полную сушу. А Майя, она могла лишь соглашаться, и на то, чтобы остаться, и на то, чтобы делать вид, что ничего не произошло, причем и за себя и за сестру.
*****
Ночь Майя провела с сестрой, просыпаясь каждый час от ее всхлипов, или просьб о помощи в очередном тревожном сновидении. Не выспались обе, но, не смотря на это, в новый день и вправду стало легче. Первые сказанные Соней утром слова не смогли не обрадовать сестру:
– Плевать. Ведь не один же герцог на земле. Тебе же он еще с самого знакомства не нравился...
Эх, если бы так, если бы еще с того вечера, три года назад, Майя имела хоть малейшее понятие о том, что этот человек из себя представляет, не проводила бы ночи и дни идеализируя его, а потом, ее идеалы не разбились бы на такие мелкие кусочки.
– Мне не нравится, когда ты грустишь, а с остальным я готова свыкнуться, - теперь обнимаясь, девушки уже смеялись.
*****