Когда плачет небо
Шрифт:
– Прости, что задаю тебе этот вопрос: ты ревновал?
– Господь с тобой, майор!
– отозвался Титов, и, как показалось Королеву, вполне искренне.
– Я уже давно не питал никаких иллюзий в отношении Карины. Мы были просто добрыми друзьями. Хотя не буду врать, наверное, мне было бы неприятно увидеть человека, которому удалось завоевать ее. Всегда неприятно осознавать себя побежденным. Но если бы это был достойный человек, то я первым пожелал бы им счастья, - он сильно затянулся и усмехнулся, - Даже самому тошно говорить тебе все это, - слишком уж высокопарно все звучит. Ладно,
– Почему ты уехал именно сюда?
– полюбопытствовал Макс.
– А куда мне надо было уехать? На моря-океаны? Знаешь, Максим Викторович, у меня работа такая, - все время в разъездах. Мне эти паровозы-самолеты уже просто осточертели, хочется покоя.
– Семью завести не пробовал?
– Ты так говоришь - "завести", даже смешно! Жениться просто так, - "лишь бы было" - глупо и пошло, а своего человека, с которым захотелось бы дышать в унисон, встретить еще не довелось. Работа у меня такая, что не до свиданий. Если и выпадает пара свободных дней, то я всем этим клубам-ресторанам предпочитаю Донцы. Знаешь, как здесь тихо, майор? Особенно сейчас, осенью. Слышно, как паук в углу сети плетет, как сверчок за печкой поет, как дождь шелестит...
– Знаю, - согласно кивнул Королев, - У нас тоже дом есть в деревне. В Мещере, слыхал?
– Слыхал. Почти соседи. Мне эта хибара от бабки по отцу досталась. Мама не любит здесь бывать, она у меня городская, - Титов широко улыбнулся.
– А вот мне здесь хорошо, - душа не болит. Да и телефон здесь не принимает. Вернее, не так. Я-то позвонить могу, для этого надо полкилометра в сторону поля пройти. А вот меня достать - фокус посложнее. Я на всякий случай своему оператору адрес оставляю. Если что-то срочное, можно приехать. Я поэтому-то и подумал сначала, что ты от Михалыча. А тут - вон оно что...
Лицо его вновь омрачилось, а на лбу залегла глубокая поперечная морщина.
– Ладно, я сейчас соберу вещи, приберу избу и - в Москву.
– Слушай, а как ты сюда заезжаешь-то?
– не удержался от вопроса Макс, - Мне твоя соседка, Роза Петровна, сказала, что через болото можно только пешком.
– Из деревни - да, но я задворками, через поле и лес. Это дольше, крюк почти пять километров, но подъезжаю прямо к дому. Удобно.
– Удобно, - кивнул Макс.
Они опять помолчали, слушая, как ветер шевелит пушистые верхушки высоких сосен, стволы которых в закатном солнце стали ярко-красными. В лесу раздался стук дятла.
– Как там Яна?
– неожиданно спросил Илья.
– Нормально. Хотя по началу ей пришлось не сладко. Насколько я знаю, она в последние дни она болела.
– Болела? Что-то серьезное?
– Вроде, грипп. Ну, там, температура, кашель и прочие "радости".
Титов понимающе хмыкнул, словно соглашаясь с тем, что именно перечисленные Королевым симптомы действительно являются радостью.
– Ты найди его, майор, найди обязательно!
– тихим голосом проговорил Титов.
– А если будет нужна моя помощь, - звони в любое время. Я две недели в отпуске, так что можешь на меня рассчитывать. Договорились?
– Договорились, - пообещал
Он встал, пожал большую черную мозолистую ладонь, и оставив полупустую пачку сигарет на крыльце, не оглядываясь, пошел к болоту.
***
Издательство "Синий попугай" расположилось в районе Киевской, заняв два этажа в новеньком, сияющем большими зеркальными окнами, бизнес-центре. Получив пропуск, Березин направился к лифтам, прозрачные кабинки которых бесшумно скользили вверх и вниз со скоростью межзвездных кораблей. Чувствуя себя астронавтом, Березин покинув шаттл на двадцать первом этаже и оказался в просторном холле. Под ногами лежал светлый мягкий ковролин, а в воздухе приятно пахло свежезаваренным кофе.
У стены стояла большая фотография Карины Витковской с широкой траурной лентой по углу. Какие-то мужичонки в синих рабочих комбинезонах прилаживали рядом с ней пышные венки. Рядом стояли две девушки. Одна из них - невысокая, стройная, с аккуратно-подстриженными темными волосами и одетая в черный брючный костюм и темную шелковую водолазку, держала в руках тонкую папку и мобильный телефон, вторая - кругленькая, с пышной русой косой, в темно-синем платье с длинной широкой юбкой в пол.
– Как красиво, Юлия Сергеевна! Венки - просто шикарные, - подобострастно восклицала пухленькая.
– Много ты понимаешь, Света!
– презрительно фыркнула темноволосая, - Мы же договаривались по телефону, что венки должны были быть больше!
– возмущенно продолжала она обращаясь к рабочим.
У нее был хорошо поставленный, глубокий голос и прекрасная дикция. Безупречный макияж, правильные черты лица, со вкусом подобранная одежда, но во всем ее облике чувствовалось что-то жесткое, механическое.
– А где живые цветы? Вы должны были доставить еще букет из сорока роз. Где он?!
– В машине остался. Я сейчас принесу, - пропыхтел один из рабочих.
– Надо было сразу. Где у нас свечи? Светлана, принеси немедленно!
Девушка с косой кивнула и, нелепо подхватив юбку, почти бегом направилась в другой конец коридора. А "начальница", как про себя окрестил ее Березин, развернулась на тонких каблуках и почти нос к носу столкнулась с Алексеем.
– Господи, нельзя же так подкрадываться!
– гневно воскликнула она.
– Вы кто такой?
– Здравствуйте. Романова Юлия Сергеевна?
– Да, это я.
– Я вам звонил утром, меня зовут Березин Алексей Дмитриевич, - представился он, доставая удостоверение.
– Ах, да, полиция, - она устало закатила глаза, - Простите, я сегодня совсем замоталась. Здесь нам вряд ли дадут поговорить, давайте пройдем ко мне в кабинет. Света!
– крикнула она бегущей навстречу девице, которая прижимала к своему объемистому бюсту несколько свечей и помятый спичечный коробок.
– Да, Юлия Сергеевна, - задыхаясь проговорила та, глядя на Романову преданными собачьими глазами, - Я принесла свечи. Что-то еще?