Когда под ногами хрустит империя
Шрифт:
– Ну, я согласна принять оплату постфактум. – И по моментально изменившемуся выражению его лица поняла, что ляпнула, и здорово. – Прости.
– Такие шутки выходят далеко за предел дозволенного, – сухо сказал Кенред и, сделав над собой чудовищное усилие, вернул прежний тон. – Давай больше так не шутить.
– Хорошо. Извини. Больше не буду… Так что – может быть, мы пока как-нибудь потихоньку, обернёмся без подарка? Всё-таки его высочество лично распорядился, дело-то серьёзное, приказ есть приказ…
– Только если ты никому не расскажешь. – Лицо у Кенреда мучительно дрогнуло –
– Договорились. Обещаю.
И Кира спрятала смешок в салфетку. Кенред же тем временем подозвал слугу и приказал передать своему камердинеру, что намерен ночевать у герцогини.
38
Он отбыл в столицу через шесть дней, а Кире пришлось задержаться ещё на денёк – нужно было показаться на всех запланированных мероприятиях. К тому же, возникли некоторые проблемы на одном из яримских транспортных узлов – с продовольственными эшелонами. В принципе, военные и полиция сами могли разобраться, но раз уж герцогиня затеяла борьбу с военными спекуляциями, ей стоило и здесь хоть слегка, но поторговать лицом. И она обозначила всем понятный и хорошо освещённый в прессе интерес к громкому делу.
Столичный особняк встретил её гулкой ухоженной тишиной – герцог уже отбыл в войска, а слуги перемещались почти беззвучно. Боевые действия снова опасно сместились к Меттене, и прошёл слух, что, возможно, придётся перенести всю церемонию коронации в крохотный храмовый городок, потому что пользоваться переходом будет опасно. Столичные жители очень волновались. Они и так были сильно испуганы сперва штурмом своего родного города, «самого сердца империи», как это говорилось, а потом ещё и шумным разбирательством с императорской гвардией. Когда стало известно, что почти все гвардейские офицеры арестованы, и многие из них будут казнены, это испугало похлеще штурма. Почему так, Кира не понимала.
Она равнодушно отнеслась к терзаниям местных, потому что думала совсем о другом и с трудом заставила себя не кинуться обратно в Ярим. А ну как снова потребуется пробивать зелёный свет эшелонам, договариваться со старыми дамами или придумывать, где бы взять ещё солдат и боевой техники. «Ты дура, – обругала она себя в конце концов. – Они столетиями самостоятельно справлялись, а тут явилась такая, воображает из себя спасительницу. Расслабься и спокойно работай с тем, что тебе доступно».
Да, в великолепном, но слегка заброшенном трёхэтажном особняке было бы чем заняться, имей она желание. Можно было обойти его от подвалов до крыш, пугая прислугу, которая как раз заканчивала вылизывать самые укромные уголки. Можно было пройтись по крохотному парку, который мягко спускался к самому берегу реки. Можно было, в конце концов, затребовать финансовый отчёт по итогам предыдущего года и попытаться проверить цифры. Если она верно понимает, как тут ведутся дела, управляющий с помощниками в страхе перед страшными последствиями выложит ей всю свою подноготную ещё до того, как придётся по-настоящему
Но ей совсем не хотелось. Может быть, стоило прогуляться по столице. Только она сразу представила, какие приготовления это вызовет, и отказалась от идеи. Вероятно, в будущем ей понравится гулять по городу в окружении телохранителей, зная, что на окрестных крышах залегли снайперы, и любой подвыпивший горожанин или экзальтированная горожанка, которая кинется к ней с изъявлениями восторга или претензиями, в прямом смысле слова заплатит за это головой. Но не сейчас.
А вот на посещение ателье Кира время выкроила. Даже в заведомо безопасных поездках (то есть от двери до двери) её сопровождала целая свита – Эдельм, два его вооружённых до макушки подчинённых, секретарша Иуста и теперь ещё помощник яримского камерария, по сути личный Кирин казначей. Перед женщиной с такой свитой открывались все двери, пусть даже саму Киру в столице пока не знали.
А она не занимала внимание мастеров чересчур долго – с порога спрашивала, сошьют ли ей здесь строго то, что она хочет, без дурацких вопросов «А почему?», «А зачем?», «А стоит ли?» и уговоров «Так не принято» и «Это не модно». В третьем ателье его владелец ответил Кире дьявольской улыбкой и протяжным: «О-о, мадам, для супруги канцлера – всё что угодно!» Он не обманул, и Кира успокоилась. Она изначально сомневалась, осуществима ли вообще её затея, а потому, добившись желаемого, тут же мысленно поставила галочку и переключилась на другие задачи. Их хватало.
Через неделю боевые действия переместились к побережью, общественность приободрилась, и подготовка к коронации вошла в завершающую фазу. Кенред прислал Кире несколько довольно бодрых видеосообщений, сожаление, что увидит её уже только во дворце, на её представлении – раньше никак не вырваться.
А ещё он же заказал для неё несколько уроков у лучшего учителя танцев. Кира внутренне взбеленилась, но вместо споров выкроила в своём расписании пяток часов и послушно сходила на все уроки.
И ничего страшного не произошло. В столице у неё даже появилось свободное время, а она задумалась, стоило ли так рвать жилы в Яриме.
Первую неделю Кира боялась предстоящего ей испытания, а потом устала. В какой-то момент в её душе поднялся яростный протест – да какого чёрта она их боится?! Кто они ей? Да, эти люди могут усложнить ей жизнь, но хуже, чем было в самом начале, уж точно не будет. Они могут подгадить Кенреду? Так если могут, подгадят в любом случае, чего дёргаться? И, может быть, если она покажет себя умеренно дикой с одной стороны и вызывающе независимой – с другой, местные дамы решат просто с ней не связываться?
Так что наставления помощника церемониймейстера, который специально прибыл из дворца, чтоб встретиться с новой яримской герцогиней, выслушала без эмоций. Просто – очень внимательно. И сообщение от герцога: «Извини, я никак не успею домой до приёма. С побережья сразу отправляюсь на совещание. Пожалуйста, прибудь во дворец без меня, мы с тобой встретимся там», – прочла равнодушно. Даже и лучше – не сможет до выезда отправить её переодеться. И ругаться если и станет, то постфактум. Ну и пожалуйста.