Когда под ногами хрустит империя
Шрифт:
– А вас заинтересовала тема власти, я смотрю.
– Ещё бы, ваша милость. Надо ведь понимать, чем ты занимаешься.
Хильвуд слушал этот разговор сперва с недоумением, потом – заинтересованно. Его супруга с отторжением смотрела сквозь Киру и терпела, а графиня, хоть и раздражённо, но прислушалась. И возразила – резковато, зато более искренно, чем раньше:
– Уверена, вы уже размышляли о том, что успешное управление землями требует в первую очередь понимания, но не подавления.
Кира перевела на неё задумчивый взгляд.
– О да, ваша милость. Большое счастье, что у герцога такие хорошие и умелые слуги. Они очень старались обучить меня всему,
– В вашем положении главное – действовать осторожно, а не ломать давно сложившийся порядок.
– Безусловно.
– Уверен, матушка, её светлость очень благодарна вам за наставление, – вмешался обеспокоенный Хильвуд. И бросил свой вопрос прежде, чем графиня успела вернуть инициативу беседы себе. – Я полагаю, герцогиня, у себя на родине вы сумели получить прекрасное образование, раз в новом для вас мире так успешно справляетесь с делами.
– Увы, далеко не такое прекрасное, как мне хотелось бы. Но, к счастью, любое образование лучше всего учит учиться и обращать внимание на важные детали. Зато теперь я умею осваивать новое. По крайней мере, очень на это надеюсь.
Кире казалось, что та зыбкая почва, на которую она ступила в первый момент, начинает потихоньку укрепляться. Оказывается, не так уж сложно вести светские разговоры, когда тебе в этом помогают. Да ещё и отпускают комплименты… А ей всё-таки по большей части помогали. Даже графиня, первая из тех, кто показал некоторую недоброжелательность, завела беседу о том, что ей было интересно – о ведении хозяйства – и ей намного легче было ответить, чем в ситуации, когда собеседник просто хочет оскорбить. Вот тогда взаимодействие из беседы превращается в бой – какая уж тут лёгкость.
Но здесь никто не стремился целенаправленно оскорбить Киру. Время от времени кто-то вворачивал колкость, однако делал это так изящно и с такими оглядками, что Кира очень быстро сообразила – ни один из присутствующих просто-напросто не желает оскорбить герцога Ярима, вот откуда эта игра в любезность. Видимо, местные аристократы рассуждают примерно так: раз Кенред приволок свою недавно испечённую жену на императорский приём по случаю коронации, значит, тут всё серьёзно, относиться к ней надо именно как к его настоящей супруге. То есть нанесённое ей прямое и откровенное оскорбление – демонстративное неуважение ему, весьма влиятельному человеку. Мягко говоря…
Ну, а мелкие уколы – это ерунда, самого канцлера они не задевают, поэтому вполне допустимы… Можно и позволить себе такое…
Да, всё становится намного понятнее.
И Кира совершенно успокоилась. Она охотно позволила Хильвуду представить ей нескольких друзей, а с графом Бренны вообще поздоровалась с преувеличенной любезностью. Тот умело прятал свою растерянность безупречными манерами, да и в этой растерянности доля любопытства была, пожалуй, самой большой. Видимо, не так уж часто у жён, которых вернули мужьям после побега, налаживались с этими мужьями более или менее приличные отношения.
Что ж, сейчас имело значение только то, что граф Бренны – последовательный союзник Ярима. И ему, кажется, нужны какие-то ресурсы из Ругадива. Он уже обращался с деловым предложением, и отказать ему, понятное дело, нельзя – герцог не поймёт.
Кстати, теперь Кира смогла вживую познакомиться и с теми представителями аристократии, с которыми до того налаживала деловые отношения исключительно заочно – графы Аетии и Рамеллира, виконт Вальдеи, владевший концерном Тежил, и барон Делмеллир, глава Делме Тис, тоже очень крупного заказчика,
39
Но потом музыка стихла, и церемониймейстер во всеуслышание объявил: «Его высочество наследный принц империи, её высочество, его светлость герцог Ярим». Хильвуд, осторожно приблизившись к Кире, прошептал:
– Вам нужно выйти чуть вперёд, герцогиня.
Кира вслепую сунула полупустой бокал слуге, который очень вовремя появился рядом, и шагнула вперёд, поближе к стремительно очищающемуся пространству. За несколько мгновений центр бальной залы и пространство перед парадной лестницей совершенно опустело. Меллгрей как раз остановился на лестничном пролёте и с интересом разглядывал присутствующих словно с удобной трибуны. Он быстро нашёл взглядом Киру, отметил и, слегка повернув голову к Кенреду, который шёл за его правым плечом, что-то ему сказал. Кенред посмотрел на Киру и – заметно было даже на таком расстоянии – побледнел. Потянулся что-то высказать его высочеству в ответ, а может, оправдаться, но принц, корректно усмехнувшись, сделал успокаивающий жест.
И начал спускаться по лестнице. Слева от него грациозно ступала красивая темноволосая женщина в платье из серебряной парчи, должно быть, супруга принца, а следом – густая свита из множества аристократов, которых, однако, церемониймейстер не объявил по именам или титулам. Только Кенреда. Легко понять, кто тут в империи второй человек после будущего государя.
Очень быстро Кира осознала, что принц направляется именно к ней, а в следующий момент сообразила, что при встрече с ним ей вообще-то следовало бы сделать реверанс. И вспомнила, что о том, как именно она будет делать реверанс в брюках, чтоб все со смеху не померли, заблаговременно подумать не удосужилась. На раздумья оставалось мгновение, не больше, так что, растерянная, она всего лишь коротко щёлкнула каблуками и по-офицерски склонила голову.
Ничего более толкового не придумала.
Когда подняла взгляд, обнаружила, что принц ободряюще улыбается одними глазами, а Кенред уже почти распилил её взглядом и приступает к свежеванию.
– Рад приветствовать вас в моём дворце, герцогиня. – Меллгрей сам протянул Кире руку и слегка сжал её пальцы. – Вы выглядите очень… необычно, должен признать.
– О, муж посоветовал мне одеться так, чтоб чувствовать себя уверенно, – весело ответила она. Если не знаешь, что говорить, лучше говорить правду, причём напористо и бодро. Кенред всё равно её потом уроет, так какая разница. – Увереннее всего я чувствую себя в военной форме. Решила последовать мудрому совету.
Канцлер приложил Киру ещё более крепким взглядом. Зато принц заулыбался от души – видно, оценил шутку.
– Я рад. Вы согласитесь танцевать со мной первый танец?
– Это огромная честь, ваше вели… ваше высочество.
– Герцог, прошу вас, пригласите на танец её высочество, – слегка повернув голову, сказал Меллгрей и повёл Киру ко входу в соседний, бальный зал. Гости расступались перед ними, и только теперь Кира чувствовала общее к себе внимание с удовольствием. Шлейф власти, обнимавший принца и разворачивающийся крыльями за его спиной, в эти мгновения защищал её, а не бурлил кипятком, в который хочешь не хочешь, а придётся погружать руки. – Признаться, впервые буду танцевать с женщиной, одетой в… брюки.