Когда под ногами хрустит империя
Шрифт:
– Нет.
– Понял. – Крей слегка помрачнел. – Прошу прощения.
– Я думаю… У меня создалось впечатление, что она многое знает о вооружении родной армии, тактике и оборонных системах. Это может пригодиться. Я возьму её с собой.
6
Сознание возвращалось к Кире рывками: сперва рваные в клочья мысли, потом ощущение простыней под пальцами и запах чистого глаженого белья, а потом вдруг рядом – всё остальное. С дико бьющимся в груди сердцем она вскинулась, села ни кровати.
Кенред
– Как вы себя чувствуете? – спросил он мягко.
– Я… Голова немного болит.
– Если болит немного, то это нормально, это пройдёт. Но если боль заметна и сильно мешает, то могу распорядиться, чтоб принесли средство.
– Нет, не надо. Спасибо. – Она коснулась висков, помассировала надбровья – и тут обнаружила, что наручника и цепи больше нет. Как он и обещал. – Что я рассказала?
– Всё, что было необходимо, и не более того. Вы рассказали о событиях в казематах и о том, что на меня и моих людей нападали не ваши соотечественники или представители какого-то другого народа из вашего родного мира. Подробно описали их внешний вид и последовательность действий. Звучало очень чётко и убедительно, так что теперь в верхах начнутся склоки и разбирательства. Но меня это больше, я надеюсь, не касается. Государь велел мне удалиться, так что пока я свободен.
– Да?.. И что будет теперь?
– Вы поедете вместе со мной во владения моего отца, а потом мы переберёмся в мои личные владения. Неизвестно, когда это будет. Пока мне дали месяц на то, чтоб выздороветь, и надо будет побыть на глазах у врача. В замке отца с этим проблем не возникнет. – Он вздохнул и поднялся с места. – Поедем завтра. Думаю, врачи позволят вас забрать. По их словам вы находитесь в относительном порядке и даже можете ходить, если присматривать за состоянием шин… Крей, сегодня ты будешь дежурить за дверью. Но, Кира, прошу – пока не спешите вставать. Проблему со смещением костей решили, всё зафиксировали, но лишний день в постели вам не повредит. Если что-нибудь потребуется, говорите сиделке. – И он указал на смирную девушку, сидящую у окна с рукоделием.
После чего мягко похлопал Киру по руке и ушёл. Кира, хмурясь, проводила взглядом и его, и Крея, после чего вопросительно взглянула на сиделку и уточнила, нельзя ли воды и в душ.
К её удивлению ночь прошла спокойно – головная боль отступила, плечи и нога не докучали, после ужина приятно было расслабиться на кровати в позе, которая раньше из-за оков была недоступна. Ещё когда орудовала ложкой, она обнаружила, что сломанный палец совсем не болит, и пластик покрывал уже только одну фалангу, а не весь от кончика до основания, и сустав двигался почти свободно. Кира устала от страха и беспокойства, поэтому чувствовала, пожалуй, одно только равнодушие.
Она проснулась очень рано – сиделка ещё спала, свернувшись
– Меня мутит, – пробормотала она.
– Вам следовало позвать служанку, – проворчал он и сам подал ей тазик, не показывая при этом и тени брезгливости. Действовал как опытный медбрат. – Могу привести врача. Голова сильно кружится?
– Нет. Ничего не кружится, не надо никого звать. Спасибо. Полегчало. – Кира тупо смотрела в таз. Ну что ж, понятно, что даже попытка побега не удастся, а чтоб планировать нормальный побег, она слишком мало знает о месте, где находится.
Ну… Значит, не судьба. Да и куда ей здесь бежать. Даже если она сейчас находится на окраине чужой земли, а не в самом её сердце, то всё равно, выбравшись из больницы, что почти невероятно, не сможет сориентироваться в чужом городе или посёлке. Куда идти, где прятаться, кого просить о помощи? Безнадёга…
Чуть позже ей принесли завтрак, потом сиделка помогла своей подопечной вымыться, подала новую одежду – странное, непривычное бельё, сорочку наподобие комбинации, платье с длинной юбкой, туфли, а потом и накидку с большой застёжкой на плече – и помогла надеть это всё. В новом одеянии Кира чувствовала себя скованно, неловко, однако, судя по взгляду Крея, которого наконец допустили в палату, и он смог предложить ей руку, выглядела она теперь вполне достойно и даже, может быть, привлекательно. То есть, привычно, по-местному.
В коридоре стоял Кенред – он разговаривал с врачом.
– Конечно, это ваше дело, – громко говорил медик, похлопывая по ладони свёрнутыми папочками. – Но у нас опознавательную схему вживили бы с большей степенью надёжности и намного быстрее. Вам вообще стоило указать, чтоб её ввели ещё тогда, когда соединяли части кости. Можно было поставить схему прямо в кость, так намного надёжнее…
– Меня устраивает то, что есть.
– Повторюсь – вам виднее. В остальном вашей собственности нужны только уход и реабилитация, дополнительное лечение – по желанию, не по показаниям. Ну, может быть, ещё раз стоит показать её медику для верности. Но если даже с ней случится что-нибудь неприятное, с этим справится любой провинциальный врач, ни к чему везти её в военный госпиталь.
– Если я привезу её сюда, вы её здесь примете. – Прозвучало это довольно-таки холодно.
– Ну разумеется, только…
– Отдайте мне её данные.
– Ну конечно. – Врач захрустел папками, снял с одной из них скрепляющую клипсу и вручил собеседнику. Потом подал ещё одну такую же. – И вот ваши. Но всё-таки вам следовало бы задержаться здесь ещё на неделю.
– У моего отца хороший личный врач. Не стоит волноваться обо мне.
– Что ж, вам виднее, генерал, – вздохнул медик и посмотрел на Кенреда с заметной укоризной.