Когда расцветает жемчуг
Шрифт:
Навстречу вышел Ильхан тен Хемсворт, в васильково-синем плаще.
– Рад вашему прибытию.
Судя по голосу приветствие было дежурным. Похожим тоном продавцы в дорогом магазине провожают клиента, который перемерил половину нарядов и ушёл, ничего не купив. Промолчали бы, но обязаны помнить о вежливости.
– Взаимно.
– Зал подготовлен, - он искоса смотрел на Глебову, - не вижу причин откладывать. Раньше начнём, раньше закончим.
– Согласен.
И только Сашу не спросили. Впрочем, она потеряла право распоряжаться своей судьбой, когда подала заявку на конкурс.
–
– Нет.
– Помылась, как следует?
– Да, - ровно ответила последняя Васперити, не придав значения упрёку. Куда больше её волновали предстоящие события.
– Тогда спускайтесь.
По знаку верховного кайхала помощники взяли поводья и увели коня за башню.
Первым на платформу ступил Ильхан тен Хемсворт. Дерья вспомнила встречу во дворце и «рентген» огнём. Айлин сказала, что король мечтает о личной гвардии колдунов, значит, они могущественны и редки. Невольно закралась мысль: на чьей стороне особенные каорри, тот и правит страной. Пока они поддерживают сиятельного Растана, но, что будет, если переметнутся на сторону заговорщиков? Или создадут собственное государство?
Хозяин башни коснулся выемки, и плита двинулась вверх. Саша отошла от края. Подсказал бы кто рецепт, как побороть страх.
– Не упадёте. Даже, если прыгнете, - усмехнулся верховный кайхал, - хотите испытать защитные механизмы?
– Жестокая шутка, - прошептала дерья.
– Ранимая душа, - посерьёзнел мужчина, - такой в Карвахене долго не прожить. Научитесь извлекать выгоду из обстоятельств или сгинете от безысходности.
– Разумный совет, - поддержал Стеллан.
Глебова смотрела на платформу. Понимала правоту Ильхана, знала, что обязана перестроиться, но не верила в успех. Не примут каорри полукровку. Должно свершиться что-то фантастическое, чтобы садовницу зауважали и посмотрели, как на равную.
Подъёмник остановился. Перешагнув через две ступеньки, хозяин башни открыл врата в зал. Посреди возвышался прямоугольный камень с крестообразными ответвлениями и ремнями, рядом стояли зеркало в человеческий рост и тумба с медицинскими принадлежностями. Склянки, растворы, бинты, ножницы, иглы. Пахло спиртовыми настойками, будто в хирургии.
Чувствуя себя животным, которого ведут на убой, Глебова шагала к алтарю.
– Раздевайтесь и ложитесь.
В этот раз она быстро сняла комбинезон и корсет. Подумаешь, полуголая. Они уже видели, куда важнее операция - по-другому садовница не представляла, как извлечь осколок. Будут резать.
– Поможете?
– спросил верховный кайхал, - можно позвать другого, но...
– Нет, - против воли вырвалось у «пациентки».
– ... это усилит страх дерьи.
– Что я должен делать?
– Подавать инструменты, - он кивнул на тумбу, - но, сначала, вымойте руки и наденьте перчатки и маску.
Холод камня обжёг спину. Саша словно лежала на льду.
Мужчины затягивали ремни на руках и ногах, а Глебова молчаливо глядела в потолок и кусала губы, ругая себя за непрошенные слёзы. Должно быть в этой жизни что-то хорошее? Для них - она трусливая полукровка, но даже такая мечтает о счастье! Капельке счастья! Последняя
Но выход один: подчинение или смерть.
Тен Хемсворт снял мантию, оставшись в тёмно-синих брюках и застёгнутом на десятки пуговиц пиджаке. Хозяин башни вымыл руки, надел маску, настоем протёр ключицу садовницы, и та перестала чувствовать грудь. В ладони «хирурга» блеснул нож, и спустя мгновения слуха коснулся звук, будто режут ткань. Трещат волокна, сопротивляются, но острейшая сталь сильнее.
– Промокните.
– Так?
– Да. Подайте расширитель. Крайний справа, - он зафиксировал инструмент, - смочите бинты в синей жидкости, отожмите и обложите рану.
В нос ударил сильнейший запах спирта.
– Готово.
– Скальпель, - верховный кайхал сделал едва заметное движение, - промокните. Зажим, ещё один зажим. Промокните.
– Это он? Пятиугольный?
– Верно.
– Сверкает, как солнце.
– На первый взгляд, его просто вытащить. Но Ильсию не зря считали сильнейшей белой лекарицей своего рода. Присмотритесь внимательнее: зеркало рассекло сплетение энергетических артерий. Ключевая точка, где у нас с вами создаётся сила, у Алессе заморожена. Причём, осколок прочно вплетён в каналы. Потянешь его, и последняя Васперити навечно закроет глаза. Этого ваш сиятельный брат мне не простит.
– Если вытащить частями?
– Это единственное, что можно сделать. Придвиньте и наклоните зеркало так, чтобы свет попадал точно на разрез. А вы, - он покосился на Глебову, - расслабьтесь. Напряжение мышц усложняет работу.
Взмах молоточком, и по залу прокатился звон разбитого стекла. Вопреки словам верховного кайхала, Саша стиснула пальцы.
– У вас на редкость непослушная подопечная. Что я сказал?
Тен Хемсворт коснулся её тела в нескольких местах, будто набрал код, и мышцы онемели. Остались силы только для дыхания.
– Теперь самое трудное, - Ильхан взял из рук помощника пинцет, - вытащить всё и сшить энергетические артерии.
Садовница не знала, сколько времени лежала. Смотрела в потолок, по кругу считала цветные треугольники-лепестки витиеватого узора. Грамму с аналогичным рисунком носил хозяин башни. На пальце Стеллана она тоже видела печатку, но другую. С одним камнем. В башне переливались семь - по числу стихий, подумала Глебова. Значит, кайхал - это каорри, освоивший все элементы? Не только природный? Понятно, почему Его величество мечтает о собственной гвардии колдунов.
– Промокните. Последний остался.
– Крупный.
– Сейчас уменьшим.
В дверь постучали.
– Срочное донесение из Архары!
Чувства проснулись. Удар молоточком буквально прибил Сашу к алтарю. Проделал сквозную дыру и рассёк артерии, из которых толчками выплёскивалась кровь.
– Я приказал: не беспокоить!
– сотряс стены грозный окрик.
– Но...
– Пошёл вон!
Дверь хлопнула.
– Он перерезал...
– Знаю!
– с ладоней верховного кайхала стекали алые капли, - если не вытащить сейчас, разница энергетических полей добьёт её! Осколок погрузился глубже!