Когда сойдутся тени
Шрифт:
— Наверное. Не могу, Сэмик, тебе точно сказать, так как сам этим слоником не играл. Кей, тебе нравится?
— Хороший слон, большой. — Кей оглядела игрушку и, заметив сбоку ключик, добавила, — И заводной.
— Значит, берем слона, зайца, еще вот эти часы с картинками, — Марк показал на довольно высокие, в рост Грэга, часы со смешными рисунками на циферблате и ключиками внизу, видимо от различных мелодий.
— Для слоника тележку бы неплохо подобрать, — заметил Сэм, продолжая вытаскивать игрушки с полок.
—
— В магазине есть служба доставки, — пояснил Марк, — так что нам ничего везти не придется.
Выбранные игрушки упаковали в деревянный ящик, Марк написал на нем адрес.
— Думаю, Грэгу понравится, — произнес он, посмотрел на Кей, спросил, — как ты думаешь?
— Конечно, понравится, хотя мы немало привезли из Такнааса. Я должна буду уехать, и вместо меня у него останется много хороших игрушек, — последнюю фразу Кей произнесла чуть тише и посмотрела Марку в глаза, спокойно и прямо.
— Я знаю, — он стал серьезным и немного грустным, но его голос звучал твердо, — я знаю. Но это надо и Грэгу. Будущее Суэмы — это и его будущее тоже. Он не должен повторить судьбу своих родителей.
Марк замолчал. Некоторое время молчали все трое. Неожиданно Сэм, ни к кому не обращаясь, сказал:
— Вчера вечером в госпиталь отца привезли раненого байма.
— Да, мне говорил об этом Ник, — как-то устало произнес Марк.
Казалось, что после слов Кей появившееся, было, веселое настроение угасло.
— Он, вроде как, не совсем байм. Он май-нинос, — продолжал Марк.
Кей прислушалась. Эта новость показалась ей неожиданной. Что это за байм май-нинос? А Сэм подтвердил:
— Да, он пришелец, сражающийся на стороне баймов. Тебе, Марк, отец не рассказывал, при каких обстоятельствах этот байм попал в плен? У нас ведь, обычно, не берут пленных…
Баймов в плен суэмцы действительно не брали. От проклятых один только беды, потому не было смысла держать их на территории Суэмы.
— Нет, не рассказывал, — ответил Марк, — но хотелось бы послушать.
Рассказ Сэма был коротким:
— Он просил пощады именем Сына Создателя. Он знал Имя Сына, представляете? И его, конечно же, пощадили. Вчера, да и сегодня с утра он был без сознания — не пришел в себя после операции. Потому с ним еще не разговаривали.
— Байм май-нинос… Такого мы еще не встречали, — проговорил Марк, — хотя, если он май-нинос, то, значит, не байм. Просто не искупленный. Если он пришел в себя, то с ним стоит поговорить, но только после обеда. А то я есть хочу ужасно. Как зовут этого неискупленного май-нинос?
— У него ругательное прозвище, Марк. В Суэме это не произносят, — пояснил Сэм.
— Неудивительно. Давайте знаете, как сделаем? Давайте заедем в еще один мой магазин, подберем одежду. Я знаю, Кей не
— А потом, — продолжал он, — пообедаем в Сосновом Приюте. После навестим этого странного байма и попробуем с ним пообщаться.
— Это правильно, — согласился Сэм, — сначала магазины, потом еда. Баймы подождут.
Сестер Тэна звали Гаэс и Гун. У старшей, Гаэс, красновато-медные кудри доставали до пояса. Она небрежно подвязывала их темной, бархатной лентой, но своевольные пряди то и дело выбивались из ленточного плена и червонным золотом рассыпались по плечам. Такая же дерзкая, непокорная челка падала на высокий лоб. Волосы вели себя под стать своей хозяйки. Гаэс была шумной, резкой, говорливой. Кей увидела сестер и Тэна в столовой, когда вернулась с Марком и Сэмом в Сосновый Приют.
— Дед правильно сделал, что отправил тебя и Гун из замка, — говорил Тэн. Он сидел у камина и трепал за уши Папоротника.
— Нет, неправильно! Мое место рядом с ним. Я должна была оставаться в замке, вместе с дедом, до конца, — сказав это, девушка откинула медные пряди с плеч резко и энергично.
— И погибнуть тоже вместе с дедом, — Тэн пожал плечом, посмотрел на сестру устало и снисходительно, как смотрят на упрямого ребенка, потом добавил, — нечего тут выдумывать. Хорошо, что дед настоял на своем.
— О чем спор, добрые люди? — спросил Марк, заходя в столовую следом за Кей.
— Мир, тебе, Марк. Мир тебе, Кей. Да хранит вас Создатель, — сказал Тэн, — это моя сестра Гаэс, та, что высокая и спорит со мной. А та, что стоит у окна — младшая, Гун. Она — милая девочка.
Гун совсем недавно вышла из подросткового возраста, черты ее лица еще не утратили детской мягкости и нежности. Волосы Гун были светлее, чем у брата и сестры, и не рыжий, а золотой оттенок проскальзывал в светло-русых прядях. Гун казалась улыбчивой и тихой, в противоположность своей старшей сестре.
— Так все-таки, о чем вы спорите? — снова спросил Марк.
— Я хочу присоединиться к отряду избранных, — уверенно произнесла Гаэс, — я знаю, что смогу принести пользу отряду. Я умею стрелять из лука, хорошо ориентируюсь в лесах Северных Вершин — а только через эти леса можно теперь пробраться к замку Гаднаэми. И я даже лучше Тэна знаю Северные Леса.
При этих словах Тэн фыркнул, но Гаэс не сдавалась:
— Все так и есть, я могу быть отличным проводником. А Тэн и слышать не хочет о том, чтобы взять меня в отряд. Он считает, что это — не девичье дело. Точно также и наш дед считал, потому и отправил меня с сестрой из замка еще до осады. Деда мне положено было слушаться, а Тэна — нет, потому что я старше его. Поэтому я не нуждаюсь в разрешении Тэна для того, чтобы присоединиться к отряду.