Когда сойдутся тени
Шрифт:
— Да будет так, — согласился Марк.
Про обычаи баймов, поведанные Леонардо, не говорили — было противно, мерзко и больно даже думать о принесении в жертву Гзмардануму людей.
Пошел снег — маленькие, редкие снежинки неторопливо, осторожно опускались с неба.
— Наверное, будет снегопад ночью, — тревожно заметил Сэм, — нас под открытым небом засыплет.
— Не засыплет. Мы устроимся под ветками вон той, крайней ели, — Марк мотнул головой в сторону дерева-гиганта, росшего на самом краю
Высоко расположенные над землей ветви образовывали что-то вроде колючего свода, под ними уже накидали обрезанных сучьев кустарника и там же, около дерева, стояла небольшая, темно-серая, похожая на шатер, палатка.
— Я пойду, посмотрю на палатку, — Гаэс поднялась, запахнула плащ и двинулась в сумрак.
У костра остались только Кей и Марк — Сэм ушел к лошадям, сказав, что припас сахар для своего скакуна. Марк все так же сидел рядом с Кей, все так же чистил орехи и угощал девушку, передавая ей бугристые ядра в коричневой, тонкой шкурке.
— Я до сих пор не могу понять, почему я оказалась в числе избранных, — тихо призналась Кей.
— У каждого избранного своя задача, каждый должен выполнить свою миссию. Так сказал Джейк. Создатель избрал нас, значит мы способны справиться. Ну, а силу, мудрость и знания нам даст Отец. Наша сила и наша надежда в Нем. Дверь Проклятия могут закрыть только избранные, искупленные май-нинос. На черных землях суэмцы сразу перерождаются.
Марк взял ладонь Кей и тихонько сжал ее. Кей не забирала руку — прикосновения Марк были теплыми и успокаивающими.
— Какие земли называют черными, Марк? — спросила она.
— Те, что находятся вокруг Храма на Верблюжьей Горе. Говорят, что на них не растет ничего, даже мох. Но я там не бывал и не видел.
— Наверное, скоро увидим, если доберемся, — вздохнула Кей, — после того, как добудем меч в подземельях Хаспемила.
— Не забегай вперед. Нам бы в замок Гаднаэми сначала попасть. Эх, жалко я не взял гитару, а то я бы тебе спел.
— Гаэс нравится, как ты поешь…
— А тебе нравится?
— Ты хочешь, чтобы мне нравилось?
— Конечно. Я хочу тебе нравиться.
Кей не могла понять — дурачится Марк, или говорит серьезно. Но, наверное, это и не имело значения здесь, в этом странном лесу, окруженном баймами.
— Могу спорить, Кей, что Марк морочит тебе голову, — Мэн шумно опустился на груду веток у костра и добавил, — Палатка готова, можешь идти отдыхать. И я тоже, пожалуй, лягу. Завтра раненько вставать.
В палатке, на одном из двух спальных мешков уже сидела Гаэс и расчесывала густые, золотисто-медные волосы. Свет масляного фонаря, стоявшего на складном, низком стульчике, слабо освещал ее тонкую фигуру, и лишь отдельные прядки блестели червонным золотом.
— Неплохо, — сказала Кей, присаживаясь на меховой
— Ничего, через ночь уже будем спать в замке, вернее, в его подвалах, — ответила Гаэс. После грустно добавила:
— Там, где погиб мой дедушка.
На следующий день также ехали через лес нгурхори, так же хрустел под копытами лошадей снег, так же смыкались над головой толстые ветви с голубоватыми иглами. Так же в морозном воздухе разливался терпкий, горьковатый аромат елей.
Кей казалось, что стало еще холоднее, чем вчера, и она чувствовала, как замерзают пальцы в вязаных перчатках. Ехали молча, лишь иногда негромко напевал Марк, но слова песни терялись под шатром горько пахнущей хвои. Ближе к обеду стал сыпать снег. Лохматыми, рваными хлопьями он кружился в воздухе, оседая горками на капюшонах и плечах. Кей то и дело стряхивала с себя рыхлые горки и плотнее надвигала капюшон. И здесь, на севере осадки — дождь или снег — стали выпадать днем. Что-то переменилось в Суэме, Кей чувствовала, и виной этому была близость баймов.
Внезапно отряд остановился. Марк, придержав коня, обернулся, коротко бросил:
— Что-то с тропой… Вроде как нет проезда, — спешился и исчез за стволами.
— Ну вот, теперь еще застрянем в этом лесу с толстыми деревьями, — проворчал Смаик, тоже спешился и взял поводья лошадей, на которых сидели девушки.
— Здесь должна быть ровная, свободная тропа, — нахмурилась Гаэс, — я пойду посмотрю, что случилось.
— Почему мы стоим? — из-за деревьев показался Кассаэл, за ним Наэс.
— Сейчас узнаю, — Гаэс соскользнула с лошади и прошла вперед, огибая стволы елей.
— Надеюсь, что мы не застрянем здесь надолго, — задумчиво произнес Кассаэл.
— Не нравится мне что-то этот лес, — ответил ему Смаик, — как бы не заблудиться здесь.
— Не ворчи, не пугай девушку.
— Кей не из пугливых, в обморок не упадет. Гаэс тем более, она вообще девчонка ловкая. Ну, чего они там так долго? — Смаик резкими, быстрыми движениями отряхнул снег со своей длинной, коричневой куртки, откинул капюшон, — Тропу потеряли, что ли?
Наконец, появились Марк, Гаэс и Самэйн.
— Дороги дальше нет, — сказал Самэйн, и отзвук горечи послышался Кей в его словах, — лес повален, тяжелые стволы перекрывают дорогу. Все обуглено, все черное — огромный участок леса, насколько хватало глаз, сожжен.
— Кто же мог повалить гигантские деревья? — озадаченно спросил Смаик.
— Гзмарданум, — зло ответил Марк и пожелал, — чтобы он сдох! Больше некому уничтожить столько деревьев нгурхори. Кстати, обожженная древесина становится мягче. Может, в этом и есть секрет мудрых.