Когда тайна раскроется
Шрифт:
– Черт бы тебя побрал, – выругался он.
– Вставай, – буркнул Стивен.
– Что, черт возьми, случилось?
– Вставай, ты, презренный ублюдок, – отрезал Александр, появляясь на пороге камеры, – а то я сделаю так, что ты больше не встанешь никогда.
Похоже, это сработало.
Люк оперся на локоть и поднялся на ноги, со злобой поглядывая на обоих. Александр почувствовал что-то вроде мстительной радости, увидев, как изменилось лицо Люка. У него были раздуты губы, а около макушки расплылся уродливый синяк, как раз там, где Александр приложился кулаком
– Откуда все это? – наконец произнес Люк, потирая шею и в недоумении оглядываясь вокруг. Внезапно он скривился, по всей видимости, дотронувшись до болезненного места. – Христос всемогущий, – пробормотал он, – я чувствую себя, словно упал лицом на каменный утес.
– Это почти так, только у тебя на шее веревка и тебе скоро, возможно, придется расстаться с жизнью. – Выражение лица Стивена было жестким. – Не вмешайся Ашби, ты бы уже был мертв.
За все время знакомства Александра со Стивеном это был самый длинный его монолог. Александр удивленно посмотрел на Стивена, затем устремил ледяной взгляд на Люка.
– Теперь я жалею о своем решении, – произнес Александр. – Вижу, ты не избавился от обыкновения нападать на женщин, которые тебя не хотят.
Люк мрачно посмотрел на него и насмешливо фыркнул:
– Судя по тому, как вы себя ведете, я по уши в дерьме. – Он почесал подбородок и нахмурился. – Это она не хотела? Христос, да она просила…
– Ни слова о ней, – бросил Александр. – а то я за себя не ручаюсь.
Какое-то время Люк, казалось, размышлял, как ответить на этот вызов, но потом решил уступить и негромко рассмеялся. После этого он пересек камеру и оперся о дверь с засовом.
– Ладно. Мне все равно. Ты должен меня немедленно выпустить отсюда. – Он с отвращением оглядел камеру.
– Что, не нравится здесь? – насмешливо произнес Александр. – Ты мог оказаться в более ужасном месте без всякой надежды выйти из заключения. Здесь нет крыс. – Он пристально посмотрел на Люка. – Никто тебя не пытает.
Люк поймал его взгляд.
– А, да, я почти забыл о времени, которое ты провел во французской инквизиции. – Уголок его рта искривила усмешка. – Если сравнивать с этим, то я попал в рай, однако я хочу его покинуть. И немедленно.
– Ты сделаешь это, когда я все подготовлю.
– Ты подготовишь это сейчас. Не буду напоминать тебе, почему ты должен выполнять мои распоряжения.
Стивен встал рядом с Люком. Александр стиснул челюсти.
– Легко сказать. Против тебя выдвинуты обвинения, и на эти обвинения надо ответить.
– Вот и ответь, – произнес Люк, едва подавив иронический смех. – Ты – всемогущий граф Марстон для всех этих дурней. Организуй мое освобождение!
– Я созвал суд на это утро и пришел сюда, чтобы довести до твоего сведения обвинение, которое собираюсь тебе предъявить.
– Обвинение? – Люк дернулся вперед от двери, но Стивен его удержал.
– Стой спокойно и слушай, – буркнул Стивен. – Хотя это не лучший вариант, твои действия оставили нам только его.
– В деревне есть несколько человек, которые утверждают,
– Это мальчишки, – возразил Люк. – Их свидетельства ничего не значат.
– Может быть, но их наберется с полдюжины. Тебе повезло, что ты не успел совершить насилие. Это не дает ее отцу права требовать денежного возмещения или физического наказания.
Люк опять насмешливо фыркнул.
– Просто смешно. – Он снова перевел взгляд на Александра. – Тогда как ты собираешься вызволять меня отсюда?
– Ты будешь изгнан из замка Данливи до наступления ночи.
– Что? – Люк перевел взгляд с Александра на Стивена, а затем снова на Александра. – Ты серьезно?
– Да. Твое положение здесь в лучшем случае можно назвать шатким. Мы рискуем всем, если разрешим тебе остаться, – произнес Александр, жалея, что не может, как подсказывают ему чувства, передать Люка в руки отца Джейн и других ее родственников, чтобы они наказали его по заслугам. – Нас всех будут подозревать, если я сделаю вид, будто вчера вечером в деревне ничего не произошло. Люди сразу поймут, что я принял сторону англичан против своего собственного народа.
Люк молчал. Какое-то время выражение его лица менялось – от удивления к злости, потом к размышлению и, наконец, к недовольному смирению.
– Возможно, это правильно, – нехотя согласился он.
– Я рад, что ты не возражаешь, – буркнул Александр, ничего так не желая в эту минуту, как двинуть кулаком в это самодовольное лицо, чтобы треснул череп.
– Если я уйду, это может быть полезно, – продолжал Люк, на которого явно не произвела впечатления злость на лице Александра. – Мы не могли ничего сообщить о положении дел лорду Эксфорду. Поскольку в замке постоянно находится армия, готовая к нашему нападению, он не может подойти достаточно близко, чтобы осуществить обмен посланиями.
– Я буду продолжать собирать сведения о гарнизоне, чтобы определить наилучшее время для атаки. – произнес Стивен.
Поразмыслив, Люк кивнул.
– Покинув Данливи, я вернусь в наш базовый лагерь, соберу небольшую группу солдат и возвращусь сюда через день или два, в лес к югу от замка. Нас никто не заметит, если ты запретишь охоту в этих местах. Мы можем назначить время встреч, на которых ты будешь сообщать, что узнал нового.
– Ашби, теперь тебе придется выполнять здесь часть моей работы, – хмуро добавил Стивен, – После того, что случилось, я не могу задавать много вопросов.
Александр кивнул, но сжал кулаки. Ему совсем не нравилось обсуждать подробности того, как он должен предавать обитателей Данливи. Он с легким сердцем приступал к своей задаче, когда не знал людей Данливи и даже их имен. Сейчас все стало много труднее. Он ненавидел себя за то, что участвует во всем этом, однако дороги назад не было. Даже если он рискнет жизнью, это повлечет смерть Джона. Нельзя же обрекать на смерть друга только потому, что задача столь неприятна.
Люк, как всегда чертовски проницательный, подняв бровь, насмешливо произнес: