Когда-то был Апрель
Шрифт:
Глава 4 Хорошие соседи, хорошие друзья
Апрель стоял у двери своего соседа, держа в одной руке дорогой коньяк, другой он нажимал на кнопку звонка. Призывная, мелодичная трель колокольчика привела хозяина квартиры. Затем раздался щёлкающий звук, поворачивавший механизмы и, наконец, дверь открылась. Доброй улыбкой Апреля встречал невысокий, седовласый человек лет семидесяти пяти.
Матвей Сергеевич Фирсов ждал припозднившегося гостя. Он готовился к встрече. Чтобы предать некий пафос, пожилой господин облачился особенно: чёрный фрак, белоснежная рубашка и стильная бабочка придавали немолодому уже мужчине более чем триумфальный вид. Его пронзительный
Лёгким реверансом давно ушедшего прошлого Матвей Сергеевич предложил ночному гостю пройти в дом.
– Мой мальчик, заждался я тебя, – радостно приветствовал он.
– Разрешите? – символически вытирая подошву о коврик, показал бутылку коньяка Апрель.
– Заходи, заходи скорее, – пропускал гостя в квартиру Матвей Сергеевич, – лучше поздно, чем никогда. Ты человек слова. Сказал навестишь старика, это значит что?
– Значит, меня ждёт дружеский приём и знаменитая, оперативная закуска Фирсова, – не задумываясь, ответил Апрель.
Матвей Сергеевич, что-то радостно бормоча под нос, впустил в дом молодого человека, а сам отправился на кухню. Апрель прошёл в комнату и расположился в хорошо знакомом ему кресле. Около кресла стоял невысокий столик, изготовленный из красного дерева, с изящными резными ножками в виде расправивших крылья птиц. Погладив заострённые клювики пернатых, он откинулся назад и, наслаждаясь тишиной, расслабился. Немного устав от клубной тусовки и шума громкой музыки в баре, Апрель прикрыл глаза. Квартира пожилого соседа, напоминала ему о добрых, школьных годах. Здесь он чувствовал себя по-настоящему дома.
Просторные комнаты, всегда закрытые плотными шторами окна, старинная мебель, тиканье разнообразных больших и маленьких часов всё придавало некую сказочную атмосферу старины и изящества. Ещё ребёнком Апрель часами рассматривал замысловатые предметы в этой чудо-квартире. Со стен на него смотрели экзотические маски, хмуря свои воинственные взгляды. Статуэтки идолов ровными рядами, надувая щёки, шептали свои магические заклинания. Апрель видел в этих предметах нечто большее, чем видят даже самые скрупулёзные ценители и профессиональные собиратели антиквариата. Конечно, умудрённые опытом коллекционеры знают цену таким вещам и даже знают историю происхождения и мифы, посвящённым древним экспонатам, но Апрель чувствовал их особенно. Не произнося ни слова, молодой человек разговаривал с ними, будто знал их когда-то в прошлом. Словно все эти предметы, может быть, не всегда хорошие и добрые, но очень старые, давно приучившие к своим странностям, знакомые.
С кухни слышался скрип открывающихся дверок вековой мебели и звон вынимаемой с полок посуды. Матвей Сергеевич, сняв фрак, остался в белоснежной сорочке и чёрной бабочке. Как принято у гостеприимных хозяев он готовил закуску, при этом напевая весёлую песенку из советского кинофильма о пилотах и небе, ставшим для лётчиков родным домом.
Приобретённая за долгие годы поварская хватка холостяка, позволила Матвею Сергеевичу быстро «расправиться» с заранее приготовленными продуктами, и через несколько минут всё было готово. Заходя в комнату с подносом, на котором расположились колбаска, ломтики тонко нарезанного лимона, заморский заплесневелый сыр и бородинский хлеб, Матвей Сергеевич, как заправский официант, невзирая на свой уже не молодой возраст, лихо маневрировал
– Кушать подано!
Оценив старания хозяина, приглашая жестом руки невидимых гостей, не менее торжественным тоном Апрель прибавил абсурда избитой фразе:
– Прошу всех к столу господа! Присаживайтесь, пожалуйста!
Матвей Сергеевич от души рассмеялся. Расставив немногочисленные тарелки с угощениями на столе, он расположился в кресле напротив своего гостя. Слегка повернув голову, с хитринкой посматривая на Апреля, он открывал бутылку с французским напитком:
– Хороший коньяк, посыпанный сахаром лимончик и можно разговаривать до утра. Хочу сказать. Тебе двадцать пять лет – это уже серьёзный возраст, сынок. Ничего, что я тебя так называю, сынок?
Апрель привстал с кресла:
– Матвей Сергеевич, Вашу заботу чувствую, по сей день. Разве есть ещё, то место на Земле, где меня так ждут? Где так спокойно и уютно? Вы самый близкий для меня человек. Каждое Ваше слово на вес золота.
– Спасибо Апрель, – вздохнул по-стариковски Матвей Сергеевич. – Просто выполнял свой соседский долг, если изволишь. Так вот. Поздравляю тебя. Мне тоже когда-то было двадцать пять, и я знаю, какой это важный рубеж в жизни человека. Давай выпьем за тебя и за перемены, которые неминуемо ждут тебя в будущем!
Матвей Сергеевич и Апрель подняли бокалы с ароматно пахнущим коньяком. Они слегка чокнулись, и благородный напиток через мгновение согрел изнутри.
– Спасибо Вам за поздравления. Только о каких переменах Вы говорите? Откуда им взяться? – прикусив корочку лимона, задал риторический вопрос Апрель.
– Жизнь дарит немало сюрпризов, – приподняв бровь, ответил старик. – Посмотри на себя, взгляни на своих сверстников. В двадцать пять лет, вы совсем ещё дети. Но кто знает, может быть, и тебя ждут метаморфозы, так сказать. Всё-таки непростая дата – двадцать пять.
– Вы правы. Жизнь у моего поколения спокойная. Размеренная бездельем жизнь. Нет места для подвига, – поддержал разговор Апрель. – Не знаю, каким Вы были в мои годы, я вижу Вас в настоящем. Сколько лет мы знакомы и за это время, Вы совсем не изменились. Даже скорее помолодели.
Апрель не лукавил и не старался польстить старику, сказав, что он выглядит бодрячком. Матвей Сергеевич действительно создавал впечатление мужчины внешне пожилого, но знающие его люди, отмечали, что он совсем не болеет. Апрель также как и другие знакомые поражался великолепной памятью и бычьей выносливостью соседа.
Возраст человека хорошо виден по походке или, например, по желанию и стремлению познакомиться с женщиной. Матвей Сергеевич любил путешествовать. Пару-тройку раз в год улетал в тёплую страну. Пенсионных отдых с лежанием пупом к солнцу его совершенно не устраивал. Он любил много и вкусно поесть. Обожал шумные вечерние праздники с посещением молодёжных дискотек. Будто юнец отрывался он в ночных загулах, пускаясь вовсе «тяжки». Апрель несколько раз ездил вместе с Матвеем Сергеевичем на побережье всем хорошо известной Турции и видел собственными глазами, как бодро и зажигательно, тот проводит время. Пользуясь природным обаянием и немаловажным финансовым превосходством, в сравнении с конкурирующими за знакомство с девушками молодыми людьми, Матвей Сергеевич в мгновение превращался в ловкого и обольстительного ловеласа, без особого труда пленяя длинноногих или совсем невысоких красавиц. Поразительно, но девушки влюблялись в него, несмотря на преклонный возраст мужчины.