Когда-то моя половинка...
Шрифт:
– Сейчас расплачусь, как трогательно, - я начинаю злиться.
– Так вот вопрос. Какого хрена ты делаешь? Девчонка явно в тебя влюблена.
– Влюблена? – переспрашиваю я, неожиданно именно это становится важно.
– Ты придурок, - выдыхает Костя, - хочешь больше? И ты по этой девчонке сохнешь.
– Хватит, - хмурю брови я, будто он мне Америку отрыл.
– Но вот, что я не могу понять. Для чего тебе это все?
– Ума не хватит, - огрызаюсь я.
– Ты знаешь, что уже идут
– Это что ещё за нахрен?! – я хватаю Костю за шиворот его футболки и притягиваю его к себе, - повтори-ка.
– Отпусти меня, идиота кусок, - спокойно проговаривает Костя и вырывает из моей хватки свою футболку. А я чувствую, как на мои плечи ложиться непосильная тяжесть. Обидеть Женю и оттолкнуть от себя – да, но не унизить. Унизить Женю – никогда. Об этом я не подумал, Костя прав, я действительно огромный идиота кусок.
– Никто к ней и пальцем не притронется, - обещаю я.
– Вот – вот, - отзывается Костя и показывает на меня пальцем, - именно об этом я и говорю.
– Хватит, ты становишься хуже мамочки.
– Это я к чему, - словно не слышит меня Костя, - расскажи ты ей обо всем, пусть ты будешь первый.
– А кто-то собирается рассказывать? – я внимательно смотрю на друга.
– Я, что, доктор, - пожимает он невозмутимо плечами. Черт возьми, теперь он не доктор. Бля, ненавижу, когда Костя прав, хотя ситуаций наоборот не бывает, - пошли переодеваться.
Когда мы с Костей выходим из зала, к входу медленно подъезжает серебряная ауди.
– Вот черт, - бормочу я, когда высовывается рожа Юры.
– Привет, - он кивает Кости, - садитесь, подвезу.
– Спасибо, я на колесах, - отзывается мой друг.
– И я.
– Егор, нам нужно поговорить.
Костя кидает мне взгляд и, разворачиваясь, оставляет меня. Вот он, настоящий друг.
– Что тебе нужно?
– Садись, я не кусаюсь, - усмехается Юра. Я обхожу машину и устраиваюсь на пассажирском сидении. Брат давит на газ, и мы срываемся с места.
– Ты не голоден? – неожиданно спрашивает меня он.
– Нет.
– А я да.
Я лишь выдыхаю в ответ. И какого лешего я к нему сел в машину? Мы подъезжаем к авто-кафе, где Юра заказывает себе бургер и колу.
– Черт, я подсел на это, - проговаривает Юра, откусывая пол бургера.
– Что ты хотел? – провожу я по брату скучающим взглядом.
– Расскажи мне, что случилось.
– Что?
– Что с тобой? И куда ты дел того шантропая которого я оставлял три года назад.
– Со мной порядок.
– Не порядок, если ты колотишь грушу, так, что в глазах начинает рябить, не порядок, что каждую субботу ты махаешь кулаками на матах, порядком я назвал бы девчонку-соседку, а остальное, твоя жизнь не порядок.
–
Откуда, черт возьми, он все это знает? Он действительно следит за мной? Что за херня?
– У тебя до фига агрессии, и ты не знаешь куда ее девать…Вот я и спрашиваю, что случилось?
Юра спокойно дожевывает свой бургер и берет соломинку от стакана с колой в рот.
– Какого я должен перед тобой отчитываться?
– Ну, во-первых: я твой брат, во-вторых: старший брат.
– В третьих: пошел ты, - добавляю я.
– Тебе нужна помощь и хороший психолог помог бы…
– Вправляй себе мозги. И отвали от меня.
Юра откладывает стакан в подстаканник и заводит машину.
– Знаешь, что на тебя глаз Шалтай положил?
– Чего?
– Ну, знаешь Шалтая- Болтая, того, что все в этом городе держит, - Юра выдыхает и бросает на меня короткий взгляд, - ага, знаешь.
– С чего ты взял?
– Я видел его на твоих боях, а он ими не интересуется…его больше интересуют большие агрессивные куски мяса, как ты.
– Плевал я на него.
– Отлично, значит, ты больше не ходишь на свои субботние вечера.
– Ты ошибаешься. Я делаю, все, что я хочу.
– Ох, ты матерь Божья, - произносит Юра, и заворачивает в наш двор, - Егор, мы не меряемся у кого яйца больше!
– Конечно, - усмехаюсь я и открываю дверь, - здесь даже вопрос не стоит.
– Егор, - окликает он меня, я оборачиваюсь, - просто, когда нужна будет помощь…я за стеной.
Бля твою мать, сейчас утону в слезах, как растроган.
На следующий день, вечером мы с Костей подъезжаем к Асиному дому, куда уже ушла Женя.
– Что? – спрашиваю я, чувствуя внимательный взгляд со стороны водителя.
– Я нечего не сказал, но если бы хотел, то сказал, что кто-то под каблуком.
– Это называется иметь слабость, придурок.
– Ага, - усмехается Костя, - слабость. Здорово сказано. Слабость за десять кусков.
– У тебя с этим проблема?
– Что ты, - отзывается Костя, барабаня по рулю в такт музыки из колонок, его взгляд останавливается на подъезде,- ух ты…а это не так плохо, как я думал.
Я слежу за его взглядом. И черт, кажется, я не могу проглотить слюну, потому что мое горло пересыхает. Три девчонки не похожие друг на друга. Но я вижу одну - Женя. На ней джинсовая, короткая юбка, открывающая вид на ноги. На ее охрененные ноги. Не помню, чтоб вообще видел ее в юбке. Черная кофта под горло, но слегка просвечивает, и поэтому я вижу ее белье. Сверху накинута джинсовка. Она распустила свои осветленные волосы и явно что-то сделала, чтоб они легли ровным водопадом. И черт. На нее явно будут глазеть. Мне не нравится эта мысль.