Когда-то моя половинка...
Шрифт:
Я надеваю джинсы, кофточку и сверху олимпийку, на ноги обуваю кеды. Волосы затягиваю в тугой хвост. Куда бы он меня не позвал, я не пойду. мы с ним поговорим. Просто поговорим. Ровно в шесть я выхожу на площадку, и слышу, как закрывается дверь сверху. Слышу, как он спускается.
– Привет, - говорит он, и нажимает вызов лифта. Бегло меня осматривает.
– И куда мы?
– спрашиваю я.
– Я хочу тебе показать одно место, - двери лифта открываются и он смотрит на меня, - давай, Женя.
Я выдыхаю и захожу в кабину. Чувствую
– Что там? – останавливаюсь и нерешительно смотрю на лестницу.
– Пошли со мной, - говорит он, и первый начинает взбираться вверх. И что это за крышная мания у людей? Я выдыхаю и лезу следом. Захожу на крышу, прохожу Егора, который останавливается у двери. Смотрю на покрывало, которое окружено маленькими белыми свечками. На покрывале фрукты, сладости и еще одно покрывало. Мой желудок сворачивается в дудочку, а где-то внутри расправляет крылья бабочка. Поворачиваюсь, и Егор подходит ко мне. Касается пальцами моего лица, как днем на площадке.
– Я так напортачил, прости меня…
Он говорит это так просто, так искреннее, что мое сердце, прошибает, и я знаю, что уже прощу.
– Ты был очень груб…я не мешок с картошкой, - проговариваю я.
– Этого не повторится.
Я опускаю голову и смотрю на свои ноги. Сейчас от него веет спокойствием, но вчера вечером он был другим, агрессивным и опасным. Второй шанс, но не пожалею ли я?
– А как же девушка в клубе?
– Ты видела, как блондинка подошла, но почему ты не видела, как я ее послал к черту?
– Ты послал ту секси-штучку? - переспрашиваю я.
– Послушай, - Егор смотрит в сторону,- у меня нет секса четвертую неделю, и конечно когда ко мне подошла девушка, открыто предлагающая себя, я задержал свой взгляд на ее… прелестях…Но у меня и в мыслях не было большего. Я был с тобой. Поверь, в моей голове ты. Вчера я послал ее ко всем чертям, повернулся и наткнулся на тебя трущуюся о парня, который распускал руки…мою крышу просто снесло в тот же миг, - он поднимает мое лицо к себе за подбородок, - если ты хочешь, чтоб я ревновал, не прилагай столько усилий. Я не готов тебя делить. И отдавать. Никогда.
Я чувствую, трепет и тепло, растекающиеся по венам и щекочущее движение в животе. Бабочки. Но нужно держать себя в руках. Пока все не проясню, не поддаваться эмоциям.
– Егор, ты понимаешь, что нанес тяжелую травму невиновному?
– Ну как сказать, - он усмехается, но осекается, видя, как я хмурюсь. Он пожимает плечами, - это жизнь, чувак должен быть готов к тому, что у каждой красивой девушки может быть ревнивый парень.
Егор сложный, он был непростым, а сейчас в нем столько много острых углов, но я хочу дать нам шанс. Я знаю, что мне ещё предстоит уколоться. Но я также знаю, что с
– Это все равно неправильно.
– Окей, неправильно, - соглашается Егор,- только каждый, кто притронется к тебе, будет получать по тыкве.
– Боже, Егор, - выдыхаю я.
– Я не сожалею. Но мне жаль, прости, что был с тобой…такой, - я вижу искреннее раскаяние в его темных глазах. Я перевожу взгляд на покрывало обложенное свечами. Некоторые из них потухли.
Он тянется ко мне и его губы смыкаются у меня на виске. Я прикрываю глаза. Я люблю чувствовать его губы. Он осторожно и нежно проделывает дорожку из поцелуев, доходит до губ и останавливается.
– Прости меня, - шепчет он мне напротив моих губ.
– Да, - тоже шепчу я ему в ответ. Обвиваю руки вокруг его шеи и первая целую. Он не заставляет меня ждать. Наши языки сплетаются, вызывая огонь внутри меня. Чувствую, что он нужен мне и это классное чувство. Я отстраняюсь от него, и некоторое время смотрю в его глаза, затем перевожу взгляд на покрывало.
– Ты отвлекаешь меня от еды? – улыбаюсь я, чувствуя под пальцами его жесткие волосы.
– Стараюсь, как могу, - отзывается он.
– Парень, у тебя нечего не вышло, - я его хлопаю по плечу и направляюсь к свечам. Сажусь на покрывало, Егор опускается чуть позади, притягивает меня к себе спиной. Накрывает нас вторым пледом. Я удобнее устраиваюсь и осматриваю всякие вкусняшки на покрывале. Затем смотрю на ярко синее небо и мирно плывущие слегка посеревшие облака. Октябрь пока не торопится отпускать лето.
– Здесь здорово, - проговариваю я, после того, как прожевываю виноградинку.
– С тобой здорово, - он слегка наклоняется и целует меня за ухом, вызывая мурашки, - очень здорово… и вот.
Он что-то достает из кармана и вскоре осторожно одевает мне тонкую цепочку с кулончиком в виде расписной буквы Е.
– Боже, какая прелесть, - я рассматриваю букву, - Евгения?
– Егора и больше не чья, - парень хмыкает и целует меня в шею.
– Это так романтично…и так не похоже на тебя, - поворачиваю голову к нему.
– Возможно, все зависит от того, кто рядом, - задумчиво проговаривает он и принимает с моих рук виноградину, - мне надо тебе кое-что сказать.
– Если ты сейчас скажешь, что подаришь мне это небо, то я не ручаюсь, что…
– Я поспорил на тебя.
– …не дам тебе в…Что? – сказать, что я опешила, нечего не сказать. Всем корпусом поворачиваюсь к нему. – Что!? Поспорил?! Ты что!? Что!?
У меня нет ни одной мысли. Я просто в шоке.
– Павелецкий с парнями решили поспорить, кто первый тебя закадрит. И потом так вышло, что остался один я и он предлагающий десять кусков.
Я резко выдыхаю и встаю. Подхожу к краю и смотрю вниз. Какого сейчас происходит? И почему это все мне? Егор спорит на меня? Как такое вообще возможно? Разве мы живем не в двадцать первом веке? Такое вообще возможно? Мы что в мыльной опере?