Когда-то моя половинка...
Шрифт:
– Боже, ты кидаешься едой, такой кармой ты не заработаешь себе хорошей следующей жизни, - Антон слегка качает головой и резко бросает в меня три картошки.
– Эй! Это подло говорить о карме и кидаться едой!
– А кто кидается-то?
– невозмутимо пожимает плечам Антон и в меня снова летит картошка, правда, как и предыдущая не попадает. Подозреваю, в отличие от меня он так кидает специально. Но выходит забавно.
– Ну, все, - смеюсь я, - перестань!
– Ладно, - парень улыбается и откидывается на спинку, - чем же ты занимаешься в свободное от слежки
– Учусь, ещё люблю смотреть сериалы.
– Сериалы?
– Антон поддается вперед.
– Я знаю это очень странно, но сейчас я подсела на " Сверхъестественное".
– Это очень - очень странно, - слегка округляет глаза парень, затем принимает более расслабленную позу, - и кто тебе больше нравится душка Сэм или герой любовник Дин?
– Эй, ты тоже сморишь!
– Я?
– Антон тихонько смеется, - окей, признаюсь, меня подсадила сестра, и она тащится от Дина, ведь он такой душка, - последние слова он произнес с надрывом в голосе явно пародируя сестру, чем снова смешит меня.
Мы с ним проводим ещё два часа в кафе за пустой болтовней. Где я узнаю, что Антон, Семен (парень с красным ирокезом и, как оказалось влюбленный в Васю) и Влад играют в группе, где Лена, девочка, которая постоянно молчала их солистка. Антон играет на барабанах. Ещё он учится на втором курсе филологического факультета, очень любит собак и стихи. От последнего я потеряла дар речи. Я впервые была знакома с парнем, который признался в своей любви к поэзии. И я не замечаю времени, что мы сидим, мне настолько легко с ним. Я и не знала, что так бывает с незнакомыми людьми, тем более парнями. Ну, детство не в счет. Ведь там все намного проще.
– Как ты относишься к слэму?
– спрашивает неожиданно он меня, когда уже провожает к дому.
– А что это?
– не понимаю я.
– Ладно, - Артем улыбается, - я тебя приглашаю в среду на слэм, и ты посмотришь что это. Идет?
– Боже, - я на мгновенье задумываюсь, - только пообещай, что там не приносят в жертву младенцев.
– Нет, только маленьких, беззащитных щенят, - дразнит меня Антон.
– Фу, как мерзко, я с тобой никуда не пойду, - я подбегаю к подъезду и удерживаю за кем-то зашедшим вовнутрь дверь, чтоб она не захлопнулась.
– Слушай, а я твой номер не взял, - вспоминает Антон, остановившись на расстояние.
– Если очень будет нужно, найдешь. Пока, маньяк!
– я с глупой улыбкой скрываюсь в подъезде. Как раз когда поднимаюсь, слышу, что лифт приезжает на первый этаж.
– Придержите, пожалуйста, двери!
– прошу я, и кто-то любезно придерживает, - Спасибо...
– я осекаюсь, когда вижу, с кем из соседей мне предстоит ехать в лифте
– Всегда пожалуйста, - ухмыляется Егор. И тут я чувствую, что вся легкость исчезает, появляется напряженность, и мое сердце выстукивает с такой силой, что мне кажется его слышно по всему дому. Надеюсь, что это не так. И вообще, так глупо. И почему я так реагирую на человека, отвернувшегося от меня? Обидевшего и не желающего общаться. Почему сейчас, как никогда? Так, нет, все, Женя, соберись, нужно просто не обращать на него внимание. Ну, это трудновато,
Он стоит в расслабленной позе, руки в карманах спортивных штанов, одно плечо опирается о стену лифта. Я отворачиваюсь и нажимаю кнопку своего этажа. Я чувствую его взгляд на себе и молю, чтоб лифт ехал быстрее. И чуть ли не считаю про себя этажи. Нет, что уж там, я считаю: вот второй...третий...вот... Неожиданно лифт пошатывает, и он тормозит, выключается свет. И мы некоторое время просто стоим молча.
– Может, ты нажмешь кнопку вызова лифтера?
– спрашивает Смоленко, сам не шелохнувшись.
– Может, здесь не так видно, где эта кнопка?
– огрызаюсь я и клянусь, слышу смешок. Он подходит ко мне, я тут же чувствую, как мурашки пробегают по моему телу, по мере его приближения. Он включает мобильник, протягивает свою руку через мое плечо и светит на панель кнопок. Слишком близко от меня.
– Так лучше?
– интересуется.
– Намного, - в тон ему отвечаю я и нажимаю кнопку вызова лифтера. И неожиданно включается свет, но лифт стоит. Егор убирает телефон и отходит к боковой стенке. Воздух. Я дышу. Я снова нажимаю вызов лифтера. Потом снова, снова и снова. И панель заговаривает.
– Пшшш...здравствуйте...пшшш...чем могу помочь?
– Здравствуйте...- начинаю я, - мы застряли в лифте...
– Пшшш...на..зови..те а..д...- голос пропадает и связь смолкает.
– Твою мать!
– Егор отворачивается и резко бьет по стенке лифта, не сильно, но я вздрагиваю. Я снова нажимаю кнопку вызова лифтера. Но это не помогает. И поскольку я не знаю, куда себя деть, то проделываю это бесконечное количество раз. Столько, что надоедает даже мне.
– Ты хочешь не оставит и следа от этой кнопки?
– спрашивает Егор уже совершенно спокойно за моей спиной. Я поворачиваюсь, он сидит на присядках, облокотившись спиной о стену лифта, и наблюдает за мной. А вечер так хорошо начинался.
– И что ты предлагаешь?
– выдыхаю я.
– Я уж думал, ты не спросишь, - ухмыляется Смоленко, медленно оглядывая меня с ног до головы. Я невольно вся сжимаюсь под его взглядом и в защитном рефлексе скрещиваю руки на груди. Хотя от дрожи это не помогает. И сотый раз, почему он на меня так действует?!
– Ты придурок, - закатываю глаза я, стараясь выглядит при этом, как можно беспечнее.
– Точно, - Егор встает на ноги, - помни об этом.
Он поднимает руки и открывает люк, резким ударом.
– Нет, - говорю я, поняв его задумку.
– Да, - отзывается Смоленко и, подпрыгивая, цепляется руками за края. А я не могу оторвать взгляд от его задравшейся майки, обнажившей его живот, и натянутые мышцы, но кое-что ещё привлекает мое внимание. Это скорпион вытатуированный на пояснице справа, он изображен в боевой стойке с поднятым хвостом. Он великолепен и его точно там не было. Блин, мне стыдно признать, но мне хочется протянуть и провести по нему рукой. Вскоре все тело парня скрывается в проеме, затем показывается его голова и он спускает руки - теперь ты.