Когда ты рядом
Шрифт:
Быстро оседлав гнедого жеребца, Дима направил его к Мише. Он должен быть рядом, несмотря на то, что инструктор не отходил от неё ни на шаг, придерживая вороного за поводья.
Только сейчас он немного расслабился и увидел Хелен и Вильяма, которые уже тоже были на лошадях, и в шаговом режиме шли вдоль живой изгороди в сторону леса, увлечённо беседуя. Они были красивой парой. И чем-то напоминали ему его родителей. Наверное, своей открытостью.
Несмотря на свой статус, Вильям был простым и в тоже время очень интересным человеком. Он нежно любил свою жену и совсем не стеснялся
Подобное он встречал лишь в своей собственной семье и всегда думал, что это нечто уникальное.
— Димка, посмотри, я лечу! — откинув в сторону одну руку в перчатке, словно расправив крыло, Миша сияя, смотрела на него.
— Лети, малыш, лети! И ничего не бойся. — Прохрипел он, сохраняя её образ в подсознании.
— Ты всегда рядом, я помню. — Засмеялась она.
Дима достал телефон и сделал несколько портретных снимков. На память.
В лесу было очень красиво и атмосферно. Уйдя вглубь, они вышли к большому озеру, где Вильям с Хелен предложили им устроить небольшой пикник. Но Миша категорически отказалась от еды, не желая слезать со своего коня. Только попросила одну морковь, чтобы порадовать жеребца.
— А можно я её немного прокачу? — обратился Дима к тренеру-консультанту.
— Да, конечно. Только осторожно.
— Не беспокойтесь, думаю, моего опыта вполне достаточно, чтобы вернуть её целой и невредимой. Тем более, я и сам в этом заинтересован.
— Поедешь со мной?
— Конечно! — восторженно отозвалась Миша, неловко завозившись в седле.
— Иди ко мне. Вот так, аккуратно. Умница. — Усадил он её перед собой. — Крепко держишься?
— Крепче не бывает. Полетели!
— Полетели, малыш.
Дима никогда ещё не катался верхом с девушкой. А с Мишей это было просто сказочно. Он чувствовал себя каким-то рыцарем из средневековья, везущим даму сердца на луке седла и, резко осадив коня, он закричал:
— Держись, малыш! Держись крепче! Мы взлетаем!
Каждый рывок, каждый скачок коня, до боли рвали стискивающие ремень руки. Ноги, сведённые болезненной судорогой, не находили опоры, глаза слезились от ветра. Обхватившая её рука крепко сдавливала, чуть ли не ломая ребра, но она не чувствовала боли. Она давно не испытывала такого дикого, всеобъемлющего счастья.
Сумасшедший адреналин, азарт, ветер в волосах и ни с чем не сравнимые ощущения полёта и свободы, практически забытые в наш автомобильный век.
Благоухающая свободой и умиротворением природа, свежий, пропитанный самой жизнью воздух, и неспешный перестук подков. Не хватало только тихого: «Я люблю тебя».
В поместье они приехали около четырёх. Миша так вымоталась, что уснула, едва её влажные, после душа, волосы, коснулись подушки.
Выйдя из душа, Дима увидел, что Миша спит, распластавшись на кровати, и, улыбнувшись, сел в кресло, намереваясь немного поработать. Только разве это возможно, когда она так близко? Её запах, казалось, пропитал не только комнату, но и стены.
Тихо пиликнул телефон, оповещая о полученном сообщении.
В. Тейлор: «Дмитрий, перезвоните мне, когда будет возможность».
Дима нахмурился. Но решил не накручивать себя
— Мистер Тейлор, что-то случилось?
— О, Дмитрий, я думал вы отдыхаете, не хотел вас беспокоить. Я хотел сообщить вам, что мы с Хелен уехали в Эссекс по внезапно возникшим неотложным делам. Ужинайте без нас в любое удобное для вас время, Генри я предупредил. Не волнуйтесь, завтра утром мы обязательно вернёмся, а сегодня наш дом в вашем полном распоряжении.
— Я могу чем-то помочь?
— Благодарю. Мы справимся.
— Хорошего вечера.
— Хорошего вечера, Дмитрий.
17 глава. Последний вечер
"Последний вечер...
Я тебя сумею позабыть.
Последний вечер...
Нам по разным улицам ходить.
Последний вечер...
Вновь, когда на облик оглянусь,
Последний вечер...
Вдруг щемящей болью задохнусь,
Задохнусь..."
В. Леонтьев
Пока Миша сладко спала, Дима, сидя в кресле перед открытым ноутбуком, вместо работы, размышлял над тем, как бы им провести этот последний вечер.
Вначале он хотел поехать с ней в Питерборо, но так как они там уже были, быстро передумал и начал рассматривать другие варианты, такие как Кембридж, Лестер, Нортгемптон. И, в конечном итоге, решил предоставить этот выбор самой Мише.
Ему вообще, по сути, было без разницы, где и как, главное, чтобы она была рядом.
За ранним ужином они с Мишей обсуждали свои планы на вечер и остановились на том, что ехать им никуда не стОит, можно же просто прогуляться по округе. Тем более, дальше сада они ещё толком ничего и не видели, а здесь так красиво. Да и завтра они уже покинут эту красоту, возможно даже навсегда.
Когда они вышли на прогулку на улице уже начало смеркаться. По инерции, взявшись за руки, они брели по выстриженным лужайкам, наслаждаясь пением птиц и запахами просыпающейся природы.
Только сейчас Миша заметила цветочные клумбы. Наверное, потому, что их было мало. Но такого изобилия красок и оттенков, такой простоты и элегантности, таких сочетаний форм и размеров, она мало где видела. Не вездесущие, но стратегически посаженные в ключевых местах, с чувством меры и вкуса.
— А куда уехали Вильям и Хелен?
— В Эссекс. Наверное, к детям. Он толком ничего не объяснил. Сказал только, что они вернутся завтра утром.
— Волнуешься?
— Нет. А должен?
— Не знаю. Завтра последний день, а у нас контракт ещё не подписан. Может, они нас раскусили?
— Не думаю. Контракт уже готов. Наши юристы его изучили, так что завтра уже можем подписывать.
— Надеюсь всё пройдёт гладко.
— Что за пессимизм?
— Не знаю. Мне как-то не по себе. Тейлоры такие искренние и милые. Я даже не ожидала. Если честно, никогда не встречала в реальной жизни таких счастливых пар, особенно тех, кто прожил вместе столько лет.