Когда вмешалась жизнь

Энн Джуэл Э.

— Леви… — Их глаза встретились, и в одно мгновение по ее щекам полились крупные слезы, но в глубине души она знала, что это кровоточит ее сердце. — Где ты был?

Она закусила дрожащую нижнюю губу, ища слова, которых не существовало. Паркер не верила в судьбу. Она уже почти не верила в любовь. Но потом… появился Леви.

Он делал все ее мысли незначительными. Гас ошибался. Между мужчиной и женщиной существовало нечто более глубокое, чем желание, длившееся дольше верности и не нуждавшееся в поощрении, как любовь. Это «нечто» просто существовало.

Леви был тишиной среди оглушительного шума жизни. Она не могла этого объяснить. Но чувствовала это. И это было единственное, что она знала в своей непредсказуемой жизни.

Он переплел остальные их пальцы, пока она обнажала свои эмоции перед ним по одной слезинке за раз.

— Искал тебя, — прошептал он, притянув ее к себе свободной рукой и прижав ее щекой к своему сердцу. Это не было сексуально. Это было просто красиво.

У двери заскулил Рэгс. Леви сжал ее руку и поцеловал в макушку.

— Мне нужно…

Паркер отпустила его руку и отступила назад, вытирая лицо.

— Иди. Только возвращайся. Воспользуйся лифтом, а не лестницей, и держись подальше от переулка, если он есть.

Леви ухмыльнулся, застегнул джинсы и натянул футболку.

— Никакой лестницы. Никакого переулка. Понял. Много ли людей уходили от тебя и не возвращались? — усмехнулся он, завязывая шнурки.

Она проглотила застрявший в горле валун и отчаянно боролась за улыбку, скрывающую боль.

— Жизнь вмешивается.

Он открыл дверь, крепче сжимая поводок, пока Рэгс рвался бежать по коридору.

— Жизнь?

Паркер кивнула.

— Да, жизнь. Фраза у тебя на спине. Жизнь постоянно вмешивается.

*

Для одиннадцати часов вечера Рэгс фонтанировал энергией, поэтому Леви несколько раз пробежался с ним вокруг квартала. Когда они вернулись в номер, Паркер уже спала. Он принял душ и почистил зубы. Сидя на краю кровати, он смотрел на нее, как жуткий извращенец. Мысль об однопроцентном шансе на то, что с ней все получится, засела в его сознании, как и секс. Но это была Паркер. И он не собирался ничего рушить.

Они займутся сексом трезвыми, и это будет потрясающе. Это будет самой легкой частью. Как бы он и любой другой парень в мире ни хотели, чтобы секса было достаточно, — предпочтительно побольше, — такой реальности не существовало. Женщины были непостоянными созданиями с тонкими потребностями, невидимыми границами и зачастую нереалистичными ожиданиями. Возможно, Паркер была исключением, но у него не имелось возможности проверить это, не рискуя потерять ее.

Он не мог ее потерять.

Леви выключил свет и натянул одеяло до пояса, зная, что даже темнота не скроет его мысли. Час спустя Паркер на цыпочках прошла в ванную. Леви прикрыл глаза, когда она вернулась, не желая, чтобы она подумала, будто разбудила его. Она уже начала возвращаться в постель, но остановилась, встав лицом к его кровати и просто глядя на него.

Знала ли она, что он не спит?

Примерно через минуту она села на край своей кровати и принялась барабанить пальцами по коленям. Затем снова встала, шагнула к его кровати, несколько раз потрясла кулаками, потом встряхнула руками.

Он открыл глаза, не зная, достаточно ли полоски света от чуть приоткрытых штор, чтобы она его увидела. Но затем их взгляды встретились. Теперь она знала, что он проснулся, но все же ничего не говорила.

Его сердце билось все сильнее и сильнее, эхом отдаваясь в ушах. Решив рискнуть и молясь, чтобы не нарушить какую-нибудь невидимую границу, он приподнял одеяло и немного отодвинулся. Паркер не шелохнулась. Казалось, прошли мучительные минуты, хотя на самом деле всего несколько секунд, прежде чем она скользнула в его кровать. Он с облегчением сглотнул.

— Я не прошу тебя о сексе, — прошептала Паркер.

Он подавил ухмылку, когда она уткнулась носом ему в грудь. Человек, который исчерпал свой список желаний до того, как ему исполнилось тридцать, нашел новые впечатления, превзошедшие все остальные. Леви прижал девушку к себе, прильнув щекой к ее голове и вдыхая ее аромат.

— Я и не предлагаю, — прошептал он на медленном выдохе.

Она закинула ногу ему на бедро, коснувшись его эрекции.

— Эм… ты уверен?

Леви не шевельнулся, не пытался отстраниться и скрыть свое влечение к ней.

— Уверен на девяносто процентов.

Ему не требовалось видеть ее, чтобы точно знать, как выглядит улыбка, которая, как он знал, появилась на ее лице.

*

— Почему это кажется более интимным, чем секс? — пробормотала Паркер в обнаженную грудь Леви, испытывая удовольствие, находясь в кольце его рук.

— Доброе утро. — Он поцеловал ее в макушку. — Потому что мы еще не… — он прочистил горло, чтобы скрыть ложь, — …занимались сексом, так что тебе не с чем сравнивать.

Конечно, она засмеялась, потому что… это был Леви.

— Мне кажется, все потому, что в сексе ты доверяешь кому-то, чтобы чувствовать себя хорошо, но объятия говорят о том, что ты доверяешь кому-то, чтобы чувствовать себя в безопасности.

— В безопасности от чего?

Паркер провела пальцем по шраму под его татуировкой.

— От чего угодно: боли, смущения, гнева, страха… жизни. Секс говорит: «Я хочу тебя». Объятия говорят: «Я рядом».

Леви не ответил.

— Ты не согласен? — Она откинула голову назад, посмотрев на него.

Он задумчиво скривил губы в сторону.

— А объятия должны быть взаимными?

— Что ты имеешь в виду?

— Ребенок обнимает любимую подушку, одеяло или мягкую игрушку. Но они не отвечают взаимностью, и все же позволяют ему чувствовать себя в безопасности.

— Ты смеешься надо мной.

Поджав губы, он покачал головой, но его глаза светились весельем.

Она откатилась и села.

— Я собираюсь принять душ, возможно, включу музыку на телефоне… возможно, даже балладу об эпическом романе.