Когда явились ангелы (сборник)
Шрифт:
Воинственное сопрано звучало как разнос, учиненный Гэри Снайдером [250] на митинге рабочих карьера. Я вышел в коридор, посмотреть вместе с остальными, кто это выражается так сердито и вместе с тем поэтично.
– МАХРОШАНА ШАТАЯ ХУМ ТРАКА ХАМ НАМ! [251] Это была девушка, годами и сантиметрами еще не достигшая совершеннолетия и полного роста, костлявая и сама цвета кости: кожа, волосы, глаза, одежда, всё. Фасад ее был в клеточку после встречи с оградой, но – ни порезов,
250
Гэри Снайдер (р. 1930) – американский поэт из поколения битников. Выступал против открытой разработки месторождений.
251
Да будет эта бешеная ярость уничтожена (мантра).
– Отдайте мне трость, педерасты!
– Нет, Лиззи. – Самый толстозадый санитар держал палку над головой, чтобы девушка не могла дотянуться. – Во враждебных руках она может стать оружием.
Теперь я разглядел, что копье на самом деле было легкой тростью для слабовидящих. Белая краска почти вся облетела с помятого алюминия, и с конца до ручки трость была оплетена перьями и бисером, как индейское копье. А перед ручкой был привязан главный амулет – резиновая голова утенка Дональда с сердито раскрытым клювом, крякавшая при нажатии большим пальцем на его матросскую шапку. Вот почему она могла размахивать палкой и одновременно сигналить.
– Дай сюда, дай сюда! – визжала она.
– Не дам, не дам! – дразнил санитар, вышагивая с палкой впереди, как тамбурмажор.
Девушка, прищурясь, нацелилась в толстый зад и пнула. И промахнулась так же, как мимо ворот. Она упала бы, если бы полицейская матрона не держала ее за обе руки.
– Ну, очки хотя бы? Или я смертельный луч пушу из сраных очков? Я официально признана слепой, кретины! Если сейчас же не отдадите очки, вы, говна, – все до одного сядете! У меня вся блядская семья юристы!
Эта угроза подействовала сильнее, чем все предыдущие ругательства. Шествие остановилось, чтобы обсудить вопрос. Санитар, сбегавший за начальством, вернулся, пыхтя, и сообщил, что в отделении – ни врача, ни сестры. Пошептавшись, решили очки вернуть. Полицейский вынул их из желтого конверта и отдал девице. Полицейские-женщины отпустили ее руки, чтобы она могла очки надеть. Линзы были похожи на стопки для виски. Как только они оседлали нос, она повернулась с рычанием. Из всего коридора глазеющих призраков она выбрала меня.
– А ты что уставился, лысый? Никогда не видел прихода?
Я хотел сказать ей, что не только видел, но и сам прихаживал, но в эту секунду дверь отделения распахнулась и влетели Джо, сестра и доктор Мортимер. Сестра держала рацию. Она увидела скопление в коридоре и без задержки двинулась сквозь него, расчищая путь свистящими взмахами антенны. Остановилась перед девушкой.
– Так скоро вернулись, мисс Эрхард? Верно, соскучились по нам?
– Соскучилась по элегантной обстановке, мисс Бил, – ответила девушка. – Стены от стены до стены. Ванны, где можно утонуть. – Однако в голосе ее не было
– Тогда воспользуемся ею, не будем мешкать. Доктор Мортимер, не откажите позвонить отцу мисс Эрхард, пока я ее принимаю. Остальные, займитесь своими делами.
В кабинете доктор Мортимер немедленно возложил задачу на свою секретаршу, а сам погнал Джо и меня к двери на пандус. Не успел он закрыть ее за собой, как в кабинете зазвонил телефон. Мортимер всунулся обратно.
– Джоанна, это, вероятно, сенатор! – крикнул он. – Если он хочет поговорить с дочерью, скажите, что она в ванне, в приемном отделении. Если хочет поговорить со мной, скажите, чтобы звонил в Орландо, в отель «Дисней-уорлд». Спросить Гуфи [252] .
252
Гуфи – собака, персонаж диснеевских мультфильмов.
После чего он запер за нами дверь. И посмеивался все время, пока мы сбегали по пандусу.
– Попросите к телефону Гуфи, сенатор, пусть вас соединят с Гуфи.
Хлопотами билетного агента более поздний и долгий рейс доставил нас сквозь ночь в липкую утреннюю жару Флориды. Прокат автомобиля стоил вдвое дороже обычного – из-за сложностей с топливом, сказали нам, – зато номер на троих в монструозной пирамиде Диснея – наполовину дешевле, по той же причине. Красотка портье со жвачкой во рту объяснила, что нам повезло: обычно тройные бронируют за несколько месяцев.
Я спросил, приехал ли уже доктор Клаус Вуфнер. Она заглянула в журнал и сказала, что еще нет. Я оставил ей свою фамилию с просьбой, чтобы он сразу позвонил к нам в номер.
– Или оставил сообщение, если нас не будет, – добавил Мортимер и погнал нас в номер, чтобы оставить там вещи. – Время уходит, мальчики. Я намерен увидеть всё.
На монорельсе по дороге в парк доктор Мортимер раздал нам билетные книжечки, предоставленные киношниками. С каждой минутой он все больше возбуждался и, как мы убедились, действительно хотел увидеть всё. Он затаскал нас по парку. В конце концов у «Маленького мира» я уперся.
– Хочу позвонить в отель, выясню, слышно ли что-нибудь о Вуфнере.
– А я хочу, – подхватил Джо, – купить бурдючок с бисером.
Мы видели компанию иностранных моряков, пивших вино из таких мехов на миссисипском речном пароходе, и Джо возмечтал о таком же.
– Сомневаюсь, Джо, что здесь их продают, – усомнился Мортимер. – Ужасно не хочу расставаться с вами…
– Джо поспрашивает тут, пока я звоню. Будем поджидать вас каждые полчаса… скажем, у билетной кассы «Поездки в небе».
– Что ж, давайте так, – протянул доктор одновременно с «Как же тесен этот мир» и заторопился к музыке.
Джо поспрашивал, а я позвонил. Ни о Вуфнере, ни о бурдючках никто ничего не слышал. В уединении кабины фуникулера мы угостились образчиками из чемодана Джо. Когда сошли на землю, оказалось, что билетные кассы есть на обоих концах. Раз доктора не было на одном конце, ничего не оставалось, как снова садиться и ехать на другой. За этим занятием мы провели значительную часть дня, так и не увидев Мортимера. Хотя один раз доктору Джо показалось, что он увидел Вуфнера.