Когда забудешь, позвони
Шрифт:
— Старик, я тут почесал репу, кое-кого вспомнил и, кажется, нашел выход, — оживился Попов. — Есть ребята, которые только что организовались и наладили производство. Они нуждаются в заказах типа нашего. Солидный народ, бывшие оборонщики. С одним учились вместе. Вот он-то мне и звонил позавчера. Институтские наши решили собраться, вечер теплых воспоминаний, так сказать, — усмехнулся Сашка. — Разговорились: кто, что, как. Андрюха и рассказал про свою фирму. В этом замоте у меня все из башки вылетело, а сейчас думаю: почему бы и нет? Оно, конечно, голодной курице просо снится, но чем черт не
— Молодец! — Сашка абсолютно прав. — Бери на себя своего Андрюху, тащи сюда, помозгуем и будем заключать договор. Нам бы свои обязательства перед заказчиком выполнить, а там — посмотрим. Прорвемся, безвыходных ситуаций у живого не бывает. Давай, Саня, действуй!
— Лады! — кивнул довольный зам. — Сегодня же вечерком домашним звонком и достану.
На следующий день Попов позвонил Борису в лабораторию и попросил подъехать. Голос его веселым не показался.
— Приезжай, старик, есть над чем подумать.
— Ты дозвонился своему приятелю?
— Да.
— И что?
— В принципе они согласны и даже рады заказу. Но есть небольшая загвоздка. Приезжай — обмозгуем их условия.
— Они же только начинают, — удивился Борис, — какие условия? Мы вначале любой крохе рады были, помнишь? А тут не крохи — батон подсовываем, и ребятки еще об условиях заикаются?
— Приезжай, не по телефону.
— Хорошо, через полчаса буду.
Разговор свелся к следующему. Бывшие оборонщики оказались здорово в свое время битыми. Пока не наладили собственное производство, пришлось поработать на «дядю». Дважды организовывали с партнерами фирмы, били по рукам, начинали работу, а на финише — оставались с носом. Поэтому сейчас действовали очень осторожно, используя только проверенные связи.
— Понимаешь, старик, — докладывал Сашка, нервно покуривая, — тебя они не знают, а Андрюха со мной на соседском стуле пять лет прокантовался, в одной группе гранит науки грызли. Он может поручиться, что никакой подлянки не будет. Заронов — соучредитель, его слово — весомое. Он говорит: бога ради, мужики, делайте что хотите! Но мы должны быть уверены, что вы нас не кинете и оплатите заказ. Организуем с вами под это дело новую фирму, где у нас, то есть у них, будет девяносто процентов, остальное делите как душе угодно. Создаем фирму-однодневку, заключаем разовую сделку, проверяем друг друга. Если поладим — дальше действуем по вашей схеме. Но поскольку Глебова мы не знаем, директором новой фирмы будешь ты, то есть я. А Глебов, если уж вы не разлей вода, пусть будет замом. Ребятки напуганы кидаловкой, подстраховываются. С одной стороны, это, конечно, черт знает что, с другой — у нас нет выбора.
Борис задумался: предложение, конечно, странное, мягко говоря. Но и оборонщиков этих понять можно: кто обжегся на молоке, дует и на воду. В конце концов, он особенно ничем не рискует, а для дела чертом прикинуться можно, не то что замом.
— Хорошо, — согласился он, — вызывай на завтра этих деятелей. Будем договариваться. Может, выкрутимся.
И ведь выкрутились! Сляпали фирму, провели сделку, выпустили партию, отдуплились перед заказчиком, послали подальше необязательного поставщика. Борис довольно ухмыльнулся и свернул в переулок. До встречи с Олей оставался час.
Тонкий золотой ободок, вспыхивающий бриллиантовыми капельками, приудобился на черном бархате футляра, благополучно перекочевал с витрины в нагрудный карман пиджака и затих в ожидании постоянной владелицы. До встречи оставалось сорок минут, а езды — всего пять. «Ничего, — настроился Борис на ожидание, — посижу, подумаю кое о чем. Темы искать не надо — толкутся в очереди». На перекрестке, недалеко от светофора заметил «неспетую песню» Сергея. Василиса стояла на обочине с поднятой рукой, голосовала. Притормозил, открыл дверцу.
— Куда?
— На Ордынку.
— Садитесь!
— Спасибо! — Она пристроилась рядом. Хотела что-то добавить, но сдержалась, только улыбнулась слегка и уставилась в боковое стекло.
Его «крестница» совсем не изменилась, узнать ее ничего не стоило. И Глебов «узнал», решив прекратить детскую игру в «неугадайку», правила которой взрослым людям соблюдать нелогично, несолидно и странно.
— А вы меня не узнаете, Василиса?
— Узнаю, — спокойно ответила пассажирка. Легкая улыбка опять чуть тронула губы.
Вот тебе раз! Тоже играла? Или подыгрывала? И кто тогда зачинщик этой глупой игры?
— И давно узнали?
— Давно. — Отвернула рукав шубы и посмотрела на часы. — Вас забыть невозможно.
От этой искренности он даже растерялся. Странная женщина!
— А почему молчали?
— Правде слова не нужны. Остановите, пожалуйста. — Она повернулась наконец лицом. — Спасибо, Борис. Я помню, почему живу. — И полезла в сумку.
— А я не занимаюсь извозом, — заметил водитель. — Вас подвез, потому что узнал. — И вдруг выдал: — Я видел Сергея Яблокова, он передает вам привет. — Точно, удары по голове даром не проходят!
— Спасибо! — улыбнулась «заноза» и вышла из машины.
Глебов облегченно вздохнул и выключил печку. Жарко!
В ресторан он подъехал на двадцать минут раньше. Заказанный столик в углу пустовал, Оля еще не появилась. Понятное дело, в свой день рождения каждая женщина — королева. Но это требует времени, так что подождать придется. Попросил «Боржоми», закурил и занялся изучением новой статьи по биоэнергетике. Чьи-то пальцы закрыли сзади глаза. Женские, потому как повеяло духами. И аромат до сих пор не забыт.
— Я узнал тебя, — равнодушно сказал Борис. — Не надо играть в детство.
Алла опустила руки и присела на свободный стул. Красивая, холеная, чуть хмельная — чужая. Почти не изменилась. Только глаза стали циничными и уголки рта потянулись вниз.
— Ждешь?
— Да.
— Женщину?
— Да.
— Красивую?
— Послушай, этот ответ тоже будет положительным. — Он с досадой отложил статью и посмотрел на бывшую жену. — Что тебе нужно? У меня действительно нет времени.
— Как всегда! — Пожала плечами, достала из сумки золотой портсигар, вытащила длинную тонкую сигарету и изящным жестом зажала в тонких пальцах, ожидая, когда вспыхнет огонек чужой зажигалки.