Когда зависть переходит в стадию ненависти
Шрифт:
Не стану больше уделять время для выяснения: кто прав, кто неправ, а лишь приведу слова человека, который был лично знаком с А.П.Жеребцовым и хорошо помнит его:
"Прекрасно помню Анатолия Жеребцова дедушку Полины. Это был образованнейший человек с прекрасной библиотекой. Мы считали его чеченцем. Телевизионное прозвище "борода", всегда с бородой ходил. Мать Полины совсем не помню. Рад, что у Анатолия Павловича такая талантливая внучка".
Идрис Хаджиев
Этот комментарий я прочёл совсем под другой публикацией.
Оказывается, не одна Асуева помнит его. Думаю, что слова этого человека полностью убедят
Если незнакомый нам человек пишет, что считали его чеченцем, то это говорит нам, что А.П.Жеребцов неплохо знал и чеченский язык. Убедительно доказывает и тот факт, что у него всё-таки было телевизионное прозвище "Борода", вопреки утверждениям Асуевой об обратном.
Далее, она утверждает, что "он был скромным ассистентом кинооператора с окладом 80 рублей". Но документально доказано, что он был кинооператором. Есть удостоверение от 1983 года, выданное Государственным Комитетом Чечено-Ингушской АССР по телевидению и радиовещанию, с печатью и подписью!
Если в статье "Дневник для трибунала" Анатолий Павлович предстаёт перед нами как достойный человек, интересный рассказчик и собеседник, к которому постоянно тянулась студийная молодёжь, то в последующих текстах, меняется весь сюжет и его образ постепенно тает, приобретая под пером Сациты Асуевой совсем иные черты.
К примеру, смотрим несколько выдержек из статьи: "Мой рассказ был бы неполным "Тени старого доброго "застоя" без упоминания об Анатолии Павловиче Жеребцове. Он появился на Чечено-Ингушском телевидении то ли в конце 70-х, то ли в начале 80-х, когда ему было уже за 50. А борода, с которой он никогда не расставался, накидывала ещё лет пять к его реальному возрасту. После нескольких неудачных матримониальных экспериментов, он жил бобылём, вместе со взрослой дочерью, в малометражной, уставленной всяческим ненужным скарбом, хрущёвке и, кажется, окончательно завязал с амурными делами. Но теснота не мешала студийной молодёжи использовать его жилище для вечеринок с попойками". "Добродушный, компанейский и чудаковатый (в их глазах) старичок, никогда им не отказывал".
"Человеком он был малообеспеченным. Восьмидесятирублёвая зарплата ассистента кинооператора не позволяла покрыть прорехи в его скромном бюджете. А перспективы роста у него не было в силу возраста. Чтобы стать кинооператором, было необходимо высшее образование или, на худой конец, большой опыт в съёмочном деле. Ни того, ни другого, увы, у него не было". "Вернувшись поздно с выезда, он мог довольствоваться остатками соуса, оставшегося на дне рыбных консервов. Помакает хлеб, запьёт чаем - вот и весь ужин. Когда Людмила Ильинична в очередной раз "заводилась", обвиняя нас в том, что мы приваживаем "этого болтуна", мы, многозначительно переглядываясь, роняли, что "от ненависти до любви - всего лишь шаг", что приводило её в ещё большее негодование".
Если внимательно следить за текстом, то читатель непременно заметит, как этот достойный интеллигентный человек, нещадными усилиями Сациты Асуевой, постепенно становится "бобылём", а из интересного рассказчика и собеседника превращается в "болтуна", и студийная молодежь, оказывается, использует его жилище для "вечеринок с попойками", который предоставляет им "добродушный, компанейский и чудаковатый (в их глазах) старичок". Воистину, бумага всё терпит!
Несколько раз Сацита Асуева подчёркивает, что А.П.Жеребцов был, всего-навсего, "ассистентом кинооператора" и "перспективы роста у него не было в силу возраста. Чтобы стать кинооператором, было необходимо высшее образование или, на худой конец, большой опыт в съёмочном деле. Ни того, ни другого, увы, у него не было." А он как раз был кинооператором!
Насчёт высшего образования Сацита знать не могла, так как имела шапочное знакомство с Анатолием Павловичем Жеребцовым. Но я
И ещё, надо отдать должное, с каким мастерством автор выстраивает сюжет, где всё, что было ранее собственноручно написано положительно, теперь, без тени смущения, методично переворачивает наизнанку, чтобы придать его образу негативный оттенок.
А вот, ведомо ли Саците Асуевой, насколько это цинично и аморально, по отношению к покойному, который, по известным нам причинам, не в состоянии за себя постоять, дабы защитить своё честное имя, заслуженное при жизни?! Думаю, что это одна из основных причин, почему не принято говорить о покойниках плохо!
Вот ещё одна цитата из публикации "Единожды солгавший...", мимо которого невозможно пройти: "Нам не дано менять наше прошлое или наших близких, как бы нам этого ни хотелось. Но если они нам не по душе, никто ведь не заставляет нас о них упоминать! Жизнь конкретных людей - это не та область, где позволительно отдаваться полёту творческой фантазии".
Да, действительно, мы не можем менять ничего из прошлого, и никто не вынуждает о них упоминать. Особенно, не позволительно это постороннему человеку упоминать о фактах чужой жизни, с целью осквернения его памяти. Если Полина и имеет полное право говорить и писать о своём родном деде, как о "лучшем в мире", то какое имеет право Сацита, говорить и упоминать о совсем ей постороннем и, тем более, покойном человеке, извращать факты из его личной жизни, приписывая ему от себя не лучшие черты в характере?!
В первую очередь данного правила не мешало бы придерживаться Саците Асуевой. Вот теперь обратим свой взор, какие претензии предъявляет Сацита Асуева, к самой Полине Жеребцовой, критикуя её везде и во всём. Если честно, критикой назвать это нельзя - это, скорее, преднамеренные нападки, с целью дискредитации в глазах читателей.
Критика, на мой взгляд, должна быть, прежде всего, объективной и взаимно полезной. В действиях Сациты Асуевой, подобное не наблюдается, там идёт настоящая травля. Вот некоторые выдержки из последней публикации: "ОСТОРОЖНО! ПОЛИНА ЖЕРЕБЦОВА: "Опасность "писательницы" заключается, во-первых, в том, что она беззастенчиво извращает факты, которые рано или поздно станут частью нашей истории, а во вторых, в том, что эта "благородная" дама не останавливается ни перед какими, самыми грязными и изощрёнными средствами, в стремлении заставить замолчать тех, кто открыто, не скрывая своих имён, обличает её ложь."
Интересно, где же она извращает факты, к каким именно грязным и изощрённым средствам она прибегла, и кто эти обличители, обличающие её ложь, и не скрывающие своих имён?!
Было бы интересно узнать, кто они такие и, что из себя представляют. Почему-то до сих пор никого не видно было на горизонте, но вот Сацита Асуева, действительно, пионерка на этой стезе. Правда, были вышеназванные мною "деятели", но они, всего-навсего, безликие личности, лающие на любого по приказу сверху. Далее, она продолжает: "Лично у меня есть как нельзя более веские основания не доверять ни единому её слову, так как будучи, как и многие другие, не понаслышке знакомой с реальной историей её семейства..." Странно, откуда у неё такая осведомлённость о семействе Жеребцовых, где она никогда не была?! И отчего, такая осведомлённая, три года назад писала о них восхищённо, а теперь рвёт и мечет, пытаясь их втоптать в грязь?! Всё-таки, хотелось бы знать, когда же она была по-настоящему честной и искренней?!