Коготь дракона. Сага лунных башен
Шрифт:
— Кто смеет указывать Цезарю? Великому императору великого Рима!
— Я говорю это не из дерзости, а лишь чтобы уберечь тебя от роковой ошибки, о Цезарь. Правитель не может носить это кольцо. Надевшего его ждет скорая и мучительная смерть.
— Откуда ты можешь знать? — спросил Тиберий, делая знак преторианцам, чтобы они не трогались с места. Пришедшие было в движение легионеры вновь замерли, как мраморные статуи. В голосе старика звучали нотки угрозы, но он решил выслушать наглеца. Кольцо его интриговало, да и сама ситуация тоже.
— Это кольцо Сета — египетского бога Зла. Жрецы из Пта рассказали мне о его магической
Незнакомец говорил возбужденно, но речь его не произвела никакого впечатления на Гаиуса. Он пренебрежительно скривил губы.
— Твоя история ничего не стоит. Многие знали, что Диомед был богат и собирал всякие побрякушки по окраинам империи. Да и как кольцо может нанести вред тому, кто его носит?
— Оно проклято. Это кольцо Сета.
Рядом с незнакомцем раздалось женское хихиканье. Неподалеку оказалось еще несколько весельчаков, и вскоре громкий смех охватил толпу. Гаиус удовлетворенно хмыкнул.
Незнакомец, однако, ничуть не был смущен весельем толпы. Он попросту не замечал людей вокруг, обращаясь только к тем, кто стоял на возвышении. В основном — к самому Цезарю.
— Я не шучу, и я не безумец, император. Выслушай меня. Это очень старое кольцо. Некогда оно принадлежало чародею Тот-Амону, жившему сто тысяч лет назад в землях, что ныне именуются Египтом. Уже тогда кольцо было древним. Тот-Амон, используя его силу, вызывал из преисподней демонов. Враги чародея внезапно умирали со следами когтей и клыков на обезображенных телах. Никто не мог сопротивляться силе Тот-Амона. И все же кольцо не было всемогущим. Однажды Тот-Амон использовал его магическую силу против короля, но у того оказался союзник — более могущественный чародей, чем чернокнижник. Сила кольца обернулась против своего владельца. Король продолжал жить, а Тот-Амон умер. Все это произошло в глубокой древности, но до сих пор над кольцом Сета висит проклятие. С тех пор прошло немало лет, и многие правители, плененные красотой кольца, пытались носить его. Но каждый, каждый из них умирал мучительной смертью. Поэтому египетские жрецы отыскали его и спрятали под одним из алтарей. Там кольцо пролежало около тысячи лет, пока любопытство и глупость Диомеда снова не извлекли его на свет. Проклятие вновь шагает по земле, на этот раз — по земле Рима. Берегись, император!
Его рассказ вновь позабавил смешливую толпу, но Патрокл заметил, что египтяне, присутствовавшие на торгах, хранили мрачное молчание.
— Глупец! — наконец сказал Тиберий, закрыв глаза, словно от усталости.— Ты вообразил, что можешь напугать правителя империи детскими сказками? Твоя цель — заморочить мне голову и заставить отказаться от кольца? Ты стоишь на пороге могилы, наглец. Назови гражданам Рима свое имя!
— Симон Гитта.
— Тогда взгляни, Симон!
Тиберий медленно поднялся, потом надел кольцо на палец и поднял руку, чтобы каждый в толпе мог это видеть.
— Видишь, Симон Гитта, боги не собираются поражать меня молнией за святотатство. А древних демонов варварских земель я не боюсь.
Раздался одобрительный гул толпы. Симон Гитта покраснел от насмешливых выкриков, летевших со всех сторон в его адрес. Он повернулся, чтобы идти прочь, но тут прозвучал громкий язвительный голос Гаиуса:
— Постой-ка, Гитта, у меня к тебе
Симон дернулся, словно его огрели бичом надсмотрщика, и медленно обернулся к племяннику императора.
— Откуда ты узнал про кольцо? Не иначе как простая алчность заставила тебя пройти полсвета, а?
— Нет, уважаемый Гаиус. Я искал не его магической силы.— Голос Симона был печальным и усталым.— Оно может погубить много людей. Мой наставник, Ка-Нефру, верховный жрец бога Пта в Тибесе и потомственный хранитель кольца, был убит слугой Диомеда. Вместе с последним дыханием жрец объявил мне свою волю — приказал отыскать кольцо Сета и вернуть его в храм. Он на смертном одре предвидел угрозу, нависшую над Римом. Никто не знает, что случится, если кто-то из земных правителей наденет его,
Глаза Гаиуса сверкнули горячими угольями. Симон почувствовал, что на какой-то миг племянник Цезаря поверил ему. Но потом выражение лица римлянина изменилось. Он повернулся к толпе и произнес достаточно громко, чтобы любой мог его слышать:
— Что вы можете подумать, граждане великого Рима, о человеке, который спорил с самим Цезарем, а затем рассказал подобную историю? Он носит с собой тысячу сестерциев, и при этом не видно телохранителей или друзей. Не кажется ли это подозрительным?
— Разве я сказал, что принес сюда сестерции? Кому какое дело до того, как я зарабатываю и где храню свои деньги? — спросил Гитта.
— Зарабатываешь? — язвительно переспросил Гаиус, наклоняясь к толпе, словно бы предлагая ей поучаствовать в травле незнакомца.— Должно быть, твое ремесло очень доходное. Полагаю, Симон, ты вор или кое-кто похуже.
Толпа с готовностью подхватила эту грубую шутку. Кое-кто возмущенно стал требовать схватить Симона. Молодой человек нахмурился и огляделся, и тогда многие насмешники потупили взор. Потом он сказал спокойно, будто из уст его вылетели самые обыденные слова:
— Я — маг.
— Ага! — немедленно отозвался Гаиус с портала.— Так вот как объясняется твой плащ и нелепый посох! Может, покажешь пару ярмарочных фокусов? Уверен, ты запросто может заставить исчезать вещи — например, деньги и драгоценности из чужих карманов.
— Если ты отважишься спуститься сюда,— ледяным тоном произнес назвавший себя магом,—то узнаешь, как быстро я сумею заставить исчезнуть голову с плеч.
— Посмотрим,— усмехнулся Гаиус одними губами и крикнул преторианцам: — Схватите его!
Трое хмурых легионеров бегом спустились с портала. Толпа отпрянула, завидев вблизи сверкающие доспехи и плюмажи на шлемах. Симон даже не шелохнулся, с кривой усмешкой наблюдая, как приближаются солдаты, раздвигая щитами зазевавшихся купцов и доставая на ходу мечи. Когда они подошли к нему, он что-то гортанно крикнул. И взмахнул посохом.
Резная палка, вертясь в воздухе, ударила ближайшего солдата в нагрудный знак, свалив того с ног. В толпе кто-то отчаянно завизжал, когда ожившая змея с посоха обвила другого преторианца. Капюшон кобры качнулся, она нанесла удар, и римлянин с диким криком повалился под ноги магу. Первый солдат уже поднялся, но Симон быстро накинул на него свой плащ и рванул на себя, повторно сбивая с ног. Меч третьего охранника лишь разорвал на нем тунику, когда Симон отпрыгнул в сторону с проворством леопарда. Другого выпада преторианец сделать уже не сумел. В мгновение ока кривой меч Симона выскочил из ножен, аккуратно отделил его голову от тела.